Ростислав Дижур. «Скрижаль». Книга 2. Папство

___________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

 

 

 

 

 

Папство. — Религиозный и политический институт католичества, возглавляемый римским епископом — папой римским. Согласно церковному преданию, христианская община в Риме была основана апостолами Петром и Павлом. Исходя из особой миссии Петра, которому Иисус, по Евангелию от Матфея, прочил роль основателя церкви, епископы Рима уже во II веке стали претендовать на главенство в христианском мире. Роль третейского судьи в разрешении споров между богословами Востока помогла папам утвердить за собой это верховенство.

В середине VIII века римские первосвященники с помощью франков смогли порвать со своей зависимостью от императоров Византийской империи и стали правителями государства, которое занимало обширные территории Центральной Италии. Для придания законности своим действиям и в целях дальнейшего расширения своих владений Римская курия тайно сфабриковала документ, согласно которому император Константин Великий даровал епископу Рима чуть ли ни полсвета. Во второй половине ХIХ столетия папы потеряли своё княжество в Италии и власть над Римом.

Папы ревностно следили за тем, чтобы христиане безусловно признавали каждую букву церковных догматов, и они безжалостно карали инакомыслящих и вероотступников. Папы ввели институт инквизиции и были вдохновителями крестовых походов — военных кампаний, предпринятых против мусульман с целью завоевания Иудеи и против всех тех христиан, которых они считали еретиками.

 

423

*

«Никто не приходит к Отцу иначе‚ но только через меня», — категорично заявил Иисус, и он в образе богочеловека в самом деле занял место посредника между всеми христианами и Богом.  Казалось бы, между самим Иисусом и людьми, которые уверовали в его богосыновство, не должны стоять никакие преграды.  Но случилось так, что в отношения христианина с Богом вмешался ещё один посредник — церковь.  Этот своеобразный институт духовной власти присвоил право единственного хранителя и толкователя заветов христианского законоучителя, а папу римского объявил наместником Иисуса Христа на земле.  То есть церковь фактически провозгласила: «Никто не приходит к Иисусу иначе‚ но только через меня».  Больше того, верховные понтифики приложили немало усилий к тому, чтобы в глазах верующих стать вровень с основателем христианства.  Так, Папа Иннокентий III, говоря в инаугурационной речи о себе лично, а также об иерархах, которые занимали и будут занимать пост римского первосвященника, прямо заявил, что он как преемник апостола Петра и наместник Христа стоит между Богом и людьми, после чего пояснил, кто он: «Меньше, чем Бог, но больше, чем человек, — тот, кто будет судить всех и не будет судим никем».

Многоступенчатость церковной иерархии и авторитарное верховенство пап не казались Скрижалю случайными.  В них ясно отразились взгляды самогó Иисуса, вернее главного литературного героя новозаветных книг, на природу его личных, исключительных, недосягаемых для прочих, отношений с Богом.

 

424

*

Скрижаль уже имел общее представление о становлении Западной церкви и политической независимости, достигнутой ею в середине VIII столетия.  Он знал также о возвышении пап над монархами Европы в ХIII веке и об их последующей вынужденной сдаче завоёванных позиций.  В какой-то степени он был уже посвящён и в перипетии вражды, интриг и проклятий, связанных с историей папства: вражды между Западной церковью и Восточной, интриг вокруг престола первосвященника Рима, взаимных проклятий главы католической церкви и церковного собора, а также обмена отлучениями от церкви между самими папами, которых бывало одновременно и по двое, и по трое в христианском мире.  Зверства инквизиции, коварные убийства, кровопролитные войны, развязанные папами — и против христиан Востока, и против христианских правителей Запада, и против мусульман, и против вольнодумцев, — всё это тоже не было новым для Скрижаля.  Однако теперь, при ближайшем рассмотрении тех же, известных ему в общих чертах событий, перед ним открылась ещё более удручающая картина.

История папства свидетельствовала о том, что римские епископы напрочь забыли о заповедях Иисуса.  Папы предавались всем порокам мира.  Их озабоченность вопросами веры ограничивалась пресечением любых попыток подвергать сомнению правоту церковных догматов, большинство из которых не имело ничего общего с учением Иисуса.  Главной же заботой пап было отстаивание первенства их духовной власти, а наиболее амбициозные из них стремились подчинить своей воле и светских правителей Европы.

 

425

*

Первые притязания епископов Рима на верховенство в христианском мире датируются II веком.  Эти претензии основывались на предании, согласно которому начало Римской церкви положили апостолы Пётр и Павел.  Огромную роль в возвышении пап сыграло их пребывание в столице Римской империи.  Немаловажным фактором оказалось и то, что римские императоры носили титул верховных жрецов.  После победы христианства над всеми распространёнными в империи культами это звание стали стяжать себе папы.  Собственно говоря, греческим словом πάππας, «отец», в первые века христианства называли всех епископов.  Лишь в VI веке этот термин закрепился главным образом за священнослужителем, занимающим пост епископа Рима.

Влияние пап в христианском мире существенно возросло в период богословских споров.  Бурные дебаты среди идеологов христианства и среди охочих до рассуждений эллинов, которые крестились, оставляли далеко в стороне суть учения Иисуса.  Но горячие споры всё же давали мыслящим людям пищу для ума.  То были в основном дебаты о роли человеческого и божественного начал в природе Иисуса.  Ожесточённые столкновения между богословами происходили в восточной части Римской империи.  В поисках авторитетных единомышленников противоборствующие церковные партии Востока обращались за поддержкой к епископу Рима, чем способствовали утверждению за папами роли верховной инстанции в церкви.  Папы не столько заслужили это право, сколько умело воспользовались благоприятно сложившимися для них обстоятельствами.  Так, одним из весомых доводов папства в обосновании своего верховенства в христианском мире послужила данная Римом в начале V века санкция на подавление ереси Пелагия.  Пелагий не думал вступать в спор с церковью, но его взгляды несколько отличались от канонических именно в том, что он обратил внимание на суть назиданий законоучителя христиан.  Пелагий считал, что человек спасается не своим правоверием, а исполнением заповедей Иисуса, то есть посредством собственных усилий, направленных на самосовершенствование; благодать же Божья в таком стремлении только помогает, полагал он.  Ярым противником воззрений Пелагия выступил епископ из Нумидии Августин Аврелий, который со временем стал непререкаемым авторитетом в христианстве.  Августин был убеждён, что люди по своей природе грешны и только благодать Божья может искупить грехи и спасти человека.  Папа Иннокентий I высказался в этом споре в пользу Августина, на что Августин отреагировал словами, которые в перефразировке католиков оказались для папства бесценными: «Рим высказался — дело закончено».

Ожесточённая борьба между различными партиями богословов в конце концов поутихла, но этому способствовали не убедительные доводы разума, а указы императоров, ниспущенные духовенству и мирянам, а также грубая сила, применённая по отношению к спорщикам.

 

426

*

Первые проповедники христианства стремились обратить в свою веру приверженцев древних культов исключительно поучениями и личным примером братской любви.  Однако начиная с IV века, когда христианство получило статус государственной религии в обеих частях Римской империи, духовные вожди этого, уже поостывшего в своих искренних порывах, религиозного движения быстро утратили человеколюбие.  Ответы на все спорные богословские вопросы стала диктовать христианскому миру светская власть и подчинённая ей церковь.

Первый шаг к управлению делами и помыслами духовенства сделал Константин Великий, который незадолго перед смертью принял крещение.  Его сын Констанций II на церковном соборе в Милане в 355 году уже прямо заявил восточным и западным иерархам: «Моя воля — вот для вас закон».  Непокорным он пригрозил ссылкой и казнью.  Вскоре высшие церковные чины стали называть императора и первосвященником, и учителем веры.

Миссионерская деятельность требовала много терпения и времени, а потому больше не устраивала ни крещёных императоров, ни духовенство.  И народам Римской империи было просто велено принять христианство.  Рядом указов, начиная с 380 года, император Феодосий объявил истинной и допустимой только христианскую веру, а все древние культы поставил вне закона.  Жителям империи отныне возбранялось не только публично почитать иных богов, но и поклоняться им в своих жилищах.  Указы Феодосия грозили ослушникам конфискацией домов и земельных владений.  С тех пор слыть язычником было так же небезопасно, как некогда называться христианином.

Различные течения в христианстве Феодосий также запретил, и церковный собор, который состоялся в 381 году в Константинополе, полностью одобрил эту борьбу императора с еретиками.  Но беда для блюстителей единоверия состояла в том, что Восточная церковь понимала веру апостолов, объявленную Феодосием единственно истинной, не совсем так, как Западная церковь, не говоря уже об иных воззрениях огромного числа христиан, которые попали теперь в разряд еретиков.  Феодосий был человеком военным, и он просто запретил все споры о вере.  Подобные указы затем неоднократно повторяли и последующие императоры, однако их постановления оказывались столь же бесполезными, как распоряжение Феодосия о прекращении религиозных споров.

Церковь быстро стала одним из самых действенных орудий светской власти.  При этом она сама получила мирскую власть и принялась распространять своё вероучение не только увещеваниями, но принуждением и насильственными действиями.  За измену своим главным принципам христианство поплатилось самым ценным своим достоянием.  Суть этой молодой, поначалу нравственно чистой религии оказалась выхолощенной.  Между тем церковь приняла многие обычаи и верования Древнего мира.  Она лишь придала им свои формы.  Причём христианство унаследовало худшие черты античности.  Самое же ценное из богатейшего духовного наследия греков и римлян — взаимоуважение между людьми разных убеждений и верований, свободное выражение взглядов, тягу к знаниям — служители нового культа не только не позаимствовали у тех, кого они называли язычниками, но очень быстро подавили эти качества в людях.

Великим даром античности всему человечеству были также достижения философской мысли многочисленных талантливых мужей греческо-римского мира.  И отцы церкви кое-что с большой опаской почерпнули из этой сокровищницы, но совсем немного: они переняли то, что им было по силам, и то, что не входило в противоречия с христианскими догматами.  Но очень скоро императоры и духовенство стали преследовать философов, а философские трактаты, которые им казались богохульными, приказывали повсеместно разыскивать и сжигать.  В первой половине VI века все философские школы были уже закрыты.

Таким образом в Средиземноморье, цивилизованные народы которого не только оскудели талантами, но буквально деградировали, прочно утвердилась новая, наряженная в христианские одежды, полуязыческая религия — в том значении понятия «язычество», которое вкладывали в него сами идеологи христианства.  Немногими пристанищами апостольской веры оставались главным образом кельи монахов.  Одинокие люди, которые тут обитали, искали опору для своего религиозного чувства в собственной душе — в удалении от грешной жизни как мирян, так и священников.

 

427

*

К Скрижалю по-прежнему изредка приходили стихи.  Такие минуты обостряли чувство единства с тем надмирным началом, которое сообщалось с его душой и посылало ей столь ясный, ни на что не похожий творческий импульс.  После каждой такой вести ему оставалось только подобрать нужные слова, чтобы точно передать смысл этой интимной духовной посылки.  Когда Скрижаль уезжал из России, он опасался потерять эту необычайно важную для него связь, раздвигающую границы его существования.  Но оказавшись на противоположном краю планеты, он вскоре понял, что эти узы внепространственны: изменение местонахождения тела никаким образом не повлияло на действенность этого духовного контакта.

 

428

*

Вторжения вестготов, гуннов, вандалов, лангобардов в западную часть Римской империи в V–VI веках ослабили власть правителей Византии в Италии.  И хотя епископы Рима по-прежнему находились в зависимости от императоров даже в церковных делах, политический вес пап в Италии постепенно возрастал.  Они стали собственниками обширных земель на Апеннинском полуострове, в Сицилии, в Адриатике.

В последних годах V века папа Геласий I в своём письме императору Анастасию сформулировал принцип разделения мирской и духовной власти, согласно которому в религиозных вопросах император должен подчиняться высшему церковному чину, то есть папе, а в мирских делах клир должен подчиняться императору.  Вскоре, в 502 году, после соборного суда над папой Симмахом, в Риме была пущена в ход фраза «папа неподвластен никакому суду».  Пройдёт несколько столетий — и у правоверных католиков уже не будет никаких сомнений в справедливости этого утверждения, но пока, до возвышения Римской кафедры, неприкосновенность пап и их самостоятельность в решении религиозных вопросов оставались не более чем пожеланиями.  В 649 году на Латеранском соборе папа Мартин I осмелился осудить указы императоров Ираклия и Константа.  Те указы предписывали прекращение богословских споров с целью установить мир между враждующими церковными партиями.  За своё непослушание папа Мартин жестоко поплатился.  Посланцы византийского императора схватили его в Риме и привезли в Константинополь.  Здесь его бросили в тюрьму, поиздевались над ним и вынесли ему смертный приговор, но затем заменили казнь ссылкой в Херсонес, где вконец измученный папа вскоре умер.

 

429

*

Одной из самых интересных личностей на посту римского епископа в раннем средневековье и самым талантливым из них был Григорий I.  Он происходил из богатой знатной семьи.  В тридцать лет он уже занимал должность префекта Рима.  Тем не менее Григорий оставил столь удачно складывающуюся светскую карьеру и ушёл в монастырь.  Спустя пять лет папа Пелагий II нарушил уединение Григория и отправил его своим посланником в Константинополь ко двору императора.  Исполнив миссию, Григорий снова жил монахом, а после смерти Пелагия, в 590 году, именно он стал верховным понтификом.

Григорий был способным администратором.  Он укрепил чиновничий аппарат папства, навёл порядок в епархиях и повысил доходы с обширных земель, которыми владел римский епископат.  Часть этих средств он направил на нужды населения Рима, на выкуп пленников, на организацию церковной службы милосердия.  Григорий остаётся единственным папой, который писал богословские труды.  Он был и дальновидным политиком.  Григорий вступил в контакты с королями государств Западной Европы, чем наметил путь к независимости пап от Византии.  Хотя Григорий оставался подчинённым императору, он принял на себя ряд государственных функций в Риме.  Тем самым он значительно укрепил папскую власть и заложил основы Церковного государства.

 

430

*

Епископы, которые занимали Римскую кафедру в VII веке и в начале следующего столетия, не участвовали в богословских спорах и никак не проявили себя в мирских делах.  Они по-прежнему оставались зависимыми от правителей Византии.  И всё же конфликт между императорами и папами постепенно назревал.  При этом в Италии на защиту пап от посягательства властей Византии встали местные военные формирования.

Серьёзные разногласия между светской властью Константинополя и духовной властью Рима начались в 726 году, когда император Лев III повёл борьбу с почитанием икон.  Иконы — это идолы, и те, кто поклоняются им, являются идолослужителями, считал он.  Восточные иерархи практически не воспротивились такому нововведению, да и среди крещёных народов Востока указ императора о недопустимости иконопочитания не вызвал больших волнений.  Однако папа Григорий II, который занимал папский престол с 715 по 731 год, не принял эту реформу христианского культа.

Следующий папа Григорий III выказал ещё большее неповиновение церковной политике императора Льва III.  В 732 году на соборе в Риме Григорий III объявил всех иконоборцев отлучёнными от церкви.  Для наказания строптивца император послал в Италию флот, лишил епископа Рима доходов с церковных владений и фактически подчинил его патриарху Константинополя.

Чтобы выстоять в этой войне, папы в течение последующих двух десятилетий привлекали на свою сторону королей франков и королей лангобардов.  Наконец в 754 году, когда папа Стефан II (III) помазал на царство короля франков Пипина и тем самым придал законность его власти, Пипин, согласно их договору, пообещал защищать папство от любых посягательств, а также обязался отвоевать для пап италийские владения лангобардов.  В течение последующих двух лет Пипин выполнил свои обещания.  Папы и до того были богатыми землевладельцами.  Теперь же они стали светскими правителями независимого государства, образованного в Центральной Италии.  Отныне им надлежало управлять не только церковными делами и своими владениями, но и всеми своими подданными, а также чиновничьим аппаратом и судом.  Папам приходилось теперь думать и о дипломатии, и о военной защите своей державы.

Дальнейшая история католической церкви убеждала Скрижаля в том, что тогда же — с появлением в Италии суверенного Церковного государства — началось и моральное разложение папства.

 

431

*

Один из ключевых поступков, характер которых определяет будущее любого сообщества, Скрижаль увидел в циничном подлоге первых правителей новой церковной монархии.  Римские первосвященники видимо сочли умаляющим их достоинство тот факт, что установлению своей светской власти в Италии они обязаны франкам, которые были давними врагами римлян и которые приняли христианство только в VI веке.  Чтобы подкорректировать историю, папская канцелярия сфабриковала документ, известный под названием «Константинов дар».  Это была поразительная по наглости и невежеству авантюра.  Согласно этой фальсификации, император Константин Великий, умерший в 337 году, незадолго до смерти написал дарственную.  Всячески превознося заслуги папы Сильвестра и уничижаясь перед ним, Константин якобы одним росчерком пера передал папе верховную власть в Римской империи:

 

Я вместе со всеми нашими сатрапами, со всем сенатом и знатью, а также со всем римским народом, который подчинён славе нашей власти, сочли целесообразным следующее. Поскольку святой Пётр поставлен наместником Сына Божьего, то пусть понтифики, которые представляют того же главу апостолов, получат от нас и от нашей империи верховную власть ещё бóльшую, чем та, которую имеет земная милость нашей императорской светлости.

 

Если верить этому документу, император Константин отписал почти все свои владения церквям в Риме, носящим имена апостолов Петра и Павла, а правителем этих земель назначал римского первосвященника:

 

Нашим императорским священным повелением мы дарим им земли как на Востоке, так и на Западе, а также северные и южные побережья, а именно: в Иудее, в Греции, в Азии, во Фракии, в Африке, в Италии и на различных островах. Мы передаём эти владения с тем условием, чтобы все они находились под управлением нашего блаженнейшего отца, первосвященника Сильвестра и его преемников.

 

Далее автор этого пространного документа для чего-то решил уточнить, что город Рим и земли Италии тоже являются частью императорского дара, но и здесь Псевдо-Константин обозначил пределы пожалованных папам владений столь же туманно, как границы других территорий, отходящих к первосвященникам:

 

Чтобы величие верховного понтификата не было унижено, но скорее было бы украшено славой и силой, даже большей, чем достоинство земной власти, мы передаём блаженнейшему понтифику и вселенскому папе Сильвестру также наш дворец, как сказано выше, и город Рим, а также все провинции, округа, города Италии и западных областей. Пусть он и его преемники распоряжаются этим неприкосновенным даром, и пусть эти владения законно принадлежат святой Римской церкви.

 

Скрижаля немало удивляла недалёкость авантюриста, который составил этот документ от имени императора Константина.  Но ещё больше поразила его степень духовного оскудения крещёных народов, которые верили этому подлогу на протяжении семи веков.  Образованный человек, знающий историю Западной цивилизации хотя бы в общих чертах, никаким образом не мог воспринять это писание серьёзно.  Но «Константинов дар» служил римским епископам одним из главных аргументов в их борьбе с монархами Европы за светскую власть.  Западный мир верил в законность притязаний пап до середины ХV столетия, — до тех пор, пока итальянский гуманист Лоренцо Валла не разнёс в пух и прах всю дутую напыщенность этой бездарной подделки.

История с «Константиновым даром» служила Скрижалю ещё одним свидетельством того, в какую глубокую пропасть невежества скатился христианский мир в средние века.

 

432

*

Для побед в дипломатии и для достижения своих мирских целей правители Церковного государства, начиная с первых пап-монархов, не только грубо преступали нормы нравственности, но также манипулировали положениями веры, угрозами проклятия и отлучением от царства Божьего как своими козырными картами.  Когда в 756 году лангобарды начали осаду Рима, тот самый папа Стефан II (III), который короновал Пипина, послал ему несколько писем от имени апостола Петра с просьбой о помощи и грозил страшным судом на том свете, если король франков не исполнит обещаний по защите папства.  Подобно тому как Мухаммед прибегал к помощи карманного бога для запугивания своих воинов и для посулов им полногрудых дев в райских садах, так и папа Стефан пообещал королю Пипину, его сыновьям, священникам и всему народу франков вечные наслаждения в раю за военный поход в Италию.  Но папа Стефан, как показалось Скрижалю, не дотянул до притязаний Мухаммеда, потому что написал письмо Пипину не от имени самого Бога, а от имени апостола Петра.  Скрижаль занёс в свою картотеку фрагменты этого удивительного послания:

 

Я, Пётр, апостол Бога, взываю к вам, моим приёмным сыновьям; защитите от врагов Рим и народ, вверенный мне Богом, и спасите от осквернения язычниками дом, где покоится моё тело. Умоляя, призываю вас освободить от лангобардов вверенную мне Церковь Бога. [...] Если послушаетесь, это принесёт вам великую награду: моё покровительство, и победу над всеми врагами в этой жизни, и долгие годы благоденствия на земле, и конечно, вы будете наслаждаться вечной жизнью. Но если — во что мы не верим — вы задержитесь с исполнением этого призыва..., то знайте: властью святой и нераздельной Троицы по благодати апостольства, данной нам Христом, вы отчуждаетесь от царства Божьего и вечной жизни.

 

Правители Церковного государства были не менее властолюбивы, коварны и жестоки, чем другие средневековые монархи.  Так Павел I — преемник, он же брат, папы Стефана — жестоко подавил беспорядки, которые начались в Риме в 757 году после его избрания епископом Рима.  Своих противников папа заключил в тюрьмы, а некоторых приговорил к смерти.  Вокруг папского трона, как вокруг престола любого короля, плелись интриги, происходила борьба партий, а проигравшие в политических схватках за власть оказывались в тюрьмах, умирали от яда, их подвергали пыткам, ослеплению, удушению, казням — зачастую после соответствующих приказаний пап.  Насильственной смертью закончили жизнь и многие папы.

 

433

*

Из всего, что прочёл Скрижаль о бесчеловечных действиях, совершённых папами и претендентами на папский престол в раннем средневековье, больше всего его поразила циничная расправа над останками папы Формоза.  В январе 897 года, спустя девять месяцев после кончины этого верховного понтифика, новый папа Стефан VI созвал в Риме собор, на котором устроил судебный процесс над своим предшественником.  Вырытый из могилы труп Формоза был облачён в епископское одеяние.  Его усадили на папский престол — и началось настоящее судебное разбирательство, с обвинением и защитой.  Почивший папа был приговорён к смерти.  С исполнением приговора случилась, видно, какая-то загвоздка.  Во всяком случае, подсудимому нашли другую меру наказания: у трупа отрубили три пальца правой руки — те, которыми папа давал благословение.  Тело Формоза проволокли по улицам Рима и закопали на кладбище для чужеземцев, но затем выкопали и сбросили в Тибр.  Скрижаль узнал также, что за всем этим жутким спектаклем стояла неутолённая жажда мести Агильтруды — вдовы герцога Гвидо; ей не удалось расправиться со своим врагом Формозом при его жизни.

Покойному папе все эти страсти не принесли ни душевных, ни физических страданий, однако самомý папе Стефану VI, который пошёл на поводу у этой злобной женщины, повезло гораздо меньше.  Уже в августе 897 года он был свергнут с престола святого Петра и задушен в тюрьме.

 

434

*

Агильтруда оказалась лишь первой известной женщиной из тех, которые играли наместниками Христа, как пешками, в своей игре.  И после неё — до середины Х столетия — богатые властные дамы не только сажали на папский престол своих любовников, родственников и друзей, но и отправляли их на тот свет по своему усмотрению.

Звания римского епископа добивались не бессребреники, не те представители высшего духовенства, которые радели о нравственности христианского мира, а толстосумы.  Верховная власть в Папском государстве давала им гарантированный способ приумножения своих капиталов.

Бенедикт IХ взошёл на престол апостола Петра в 1032 году восемнадцатилетним юношей.  Он был не первым, кто надел папскую корону в столь молодом возрасте.  Подобно многим прежним епископам Рима, Бенедикт заплатил за своё избрание золотом, а затем продавал духовные звания за деньги.  Но первенство в торгах корыстолюбивых пап осталось за ним потому, что он дерзнул продать собственный пост главы католического мира.  Папство перекупил у него Григорий VI.  Новый папа оправдывал свой поступок тем, что Бенедикт позорил высокий сан развратным образом жизни.

 

435

*

В XI веке институт папства подвергся переустройству.  Реорганизация имела целью положить конец анархии, которая воцарилась в католической церкви.  При этом начало реформам положило не само духовенство, а германский император Генрих III.  В 1046 году Генрих отправился в Италию и собрал в Сутри, под Римом, собор, на котором были низложены оба действующих папы.  Одним из них был тот самый Григорий VI, купивший пост у папы-развратника Бенедикта IХ.  С этих пор германский император сам назначал римских епископов из немецкого духовенства, и это несколько оздоровило верховную власть в Церковном государстве.

Поворот в политике пап, который сначала привёл к их политическому господству в Европе, а затем обернулся ещё большим, чем прежде, нравственным разложением папства, осуществил итальянец из Тосканы, известный в миру как Гильдебранд.  Он возглавил католическую церковь в 1073 году под именем Григорий VII.  Новый папа сразу повёл решительную борьбу с пороками духовенства.  Григорий издал указы, которыми предусматривались суровые наказания за продажу и покупку церковных должностей.  Он запретил духовенству вступать в вассальную зависимость к светским правителям и принимать от них назначения на церковные должности.  До понтификата Григория VII священники Западной церкви, так же как священники на Востоке, женились и растили детей.  Постановления Григория VII запрещали священникам вступать в брак и предусматривали наказания за нарушение целибата.  Чтобы проследить за исполнением закона о безбрачии, Григорий направил в европейские страны своих представителей.  Но самые заветные его планы простирались гораздо дальше реформирования внутрицерковной жизни.  Мирской власти в Церковном государстве Григорию было мало.  Он замыслил подчинить воле пап абсолютно всех правителей христианского мира.  Григорий VII неоднократно сравнивал папу с солнцем.  К этому сравнению он прибегнул и в своём письме к Вильгельму Завоевателю, в котором заявил, что король получает власть от папы, как луна, меньшее из двух светил, получает свет от солнца.

Программа Григория VII, известная под названием «Диктат папы», широко не афишировалась.  Она была составлена весной 1075 года и предназначалась, видимо, только для тех, кому надлежало осуществлять замыслы Григория.  Скрижаль выписал из неё пункты, наиболее ярко отражающие вселенские амбиции папы:

 

·        Римская церковь была основана самим Богом.

·        С теми лицами, которых папа отлучил от церкви, запрещено находиться в одном доме.

·        Только папа может носить императорские регалии.

·        Все правители должны целовать ногу только у папы.

·        Только имя папы должны упоминать в церквях.

·        Папа вправе низлагать императоров.

·        Никто не имеет права судить папу.

·        Римская церковь никогда не ошибалась и по свидетельству Писания не будет ошибаться во веки веков.

·        Римский папа, если он был избран в соответствии с канонами, несомненно становится святым благодаря заслугам св. Петра; это подтвердил епископ Павии св. Эннодий, и многие святые отцы согласны с ним; и это сказано в декретах св. Симмаха.

 

Что же общего между положениями Диктата папы Григория VII и вероучением Иисуса? — спросил себя Скрижаль.  Ровным счётом ничего, ответил он себе.  Но на следующий свой вопрос: какую же тогда веру исповедовал этот наместник Христа? — Скрижаль ответить уже не смог.

Требования подчиниться власти римского первосвященника Григорий VII предъявлял христианским правителям почти всех европейских стран.  Самый решительный отпор его властным начинаниям оказал германский император Генрих IV.  Генрих не соглашался с тем, что право назначать и смещать епископов в католических странах Григорий VII объявил принадлежащим исключительно папам.  Хотя Григорий в этом противостоянии не раз одерживал верх над своим противником, он в конце концов оказался побеждённым.  Самыми яркими и самыми драматичными вехами этой двадцатилетней борьбы было отлучение германского императора от церкви, униженное вымаливание им прощения у папы, последующие военные походы Генриха в Италию, бегство папы Григория из Рима в страхе перед германскими рыцарями и перед жителями Рима — они ненавидели его — и наконец, смерть папы в изгнании.

 

436

*

Скрижаль отдал должное прозорливости автора Диктата папы: Григорий VII был уверен в посмертной канонизации епископов Рима — и церковь действительно признала святым не только этого властолюбца, но и таких мужей, чьи заслуги ограничивались лишь фактом занятия ими высшего поста в иерархии католической церкви.  Тем не менее папа Григорий VII оказался не настолько проницательным, чтобы предвидеть степень порочности последующих первосвященников Рима и все те преступления, которыми они запятнают себя.  Церковь не решилась признать всех великих грешников святыми, даже «с учётом заслуг святого Петра».  За время последующих девяти столетий после понтификата Григория VII — до конца ХХ века, были канонизированы только троё пап: Целестин V, отказавшийся в 1294 году от папской тиары; Пий V — организатор кровавого террора в Риме и вдохновитель зверской расправы над гугенотами во Франции, а также Пий Х, известный реформами, которые он провёл в Римской курии, и своими протестами против принятого во Франции в 1905 году закона, который отделял церковь от государства и устанавливал свободу вероисповедания.

 

437

*

Настал день, когда сын Скрижаля должен был лететь в Калифорнию постигать науки.  Ему предстояло не только приобретать знания, но и научиться жить самостоятельно.

Скрижаль с женой поехали в аэропорт провожать сына.  Они сидели втроём в тускло освещённом полупустом зале.  Скрижалю казалось, совсем недавно родители вот так же провожали его самого.  Тогда, четверть века назад, они втроём дожидались в Киеве объявления посадки на самолёт, улетающий в Тулу; он тоже после окончания школы уезжал далеко от дома, чтобы учиться и начинать самостоятельную жизнь.

На душе у него было тоскливо.  Эти проводы означали, что теперь он сможет видеть сына в лучшем случае два раза в год.  К грусти расставания примешивалось и чувство вины.  Это был особый день, — семья по сути распадалась.  По крайней мере, каждый из них начинал жить сам по себе.  И сын Скрижаля об этом ещё не знал.

 

438

*

События ХII века привели к укреплению папской власти.  Папы обрели политическую независимость от германских императоров и добились права назначать епископов в католических странах.  К тому же Церковное государство значительно увеличилось в размерах.  И всё же грандиозный замысел папы Григория VII — план создания всемирной христианской империи, во главе которой стоял бы первосвященник Рима, — не осуществился.  Больше того, в начале ХII столетия норманы стали захватывать владения пап в Южной Италии.  Дальнейшая политическая и вооружённая борьба между германскими императорами, папами, норманами и силами италийских городов поумерила, видно, мечтания многих единомышленников покойного папы Григория VII.  Римские епископы потеряли власть над самóй столицей своего Церковного государства.

В 1143 году аристократия Рима и жители города решили избавиться от диктата церкви.  Они избрали сенат и объявили Рим независимой республикой.  Папа Луций II вознамерился свергнуть новое правительство вооружённой силой, но был убит при осаде Капитолия брошенным в него камнем.  Вскоре главным идеологом провозглашённой в Риме республики стал Арнольд, бывший священник итальянского города Брешии.  Арнольд обладал острым умом и был талантливым оратором.  Он выступал за отстранение пап от светской власти и за восстановление Римской республики на её древних правовых основаниях.  В 1145 году, когда папа Луций II погиб, новый папа Евгений III вынужден был бежать из Рима сразу же после возведения в сан епископа.  Весь свой понтификат Евгений III провёл в скитаниях.  Несколько раз он возвращался в свою резиденцию, но удержаться здесь ему не удавалось.  И только в 1153 году, незадолго до смерти, Евгений III с помощью германского короля Фридриха I вошёл в Рим.  Однако упорство республиканцев ещё не было сломлено.  И в 1154 году новый папа Адриан IV наложил на Рим интердикт, что означало запрещение богослужений и всех священнодействий в городе.  Он отлучил вольнодумца Арнольда от церкви.  Папа Адриан IV вернулся в Рим с помощью войска того же германского короля Фридриха I.  Арнольда казнили, труп его сожгли, а прах бросили в Тибр.  Тем не менее папы ещё не скоро после этих событий смогли обосноваться в Риме и вернуть себе светскую власть.

А в 1198 году на папском престоле оказался человек, который почти сумел осуществить заветную мечту Григория VII о верховной власти пап в христианском мире.  Больше того, новый епископ Рима, Иннокентий III, значительно превзошёл властолюбца Григория VII дерзновенностью планов: он помышлял о всемирном господстве пап.

 

439

*

История католической церкви называет Иннокентия III самым выдающимся папой средневековья.  Его правление было вершиной могущества Римской курии.  Иннокентий отстаивал идею верховенства пап над светской властью, и он сумел подчинить своей воле всех монархов Европы.  В ходе борьбы за мировое господство папа Иннокентий отлучил от церкви германского короля Оттона IV и английского короля Иоанна Безземельного.  За незаконный брак французского короля Филиппа II он наложил интердикт на всю Францию — и Филипп уступил его требованиям.  Иннокентий провозгласил короля Англии Иоанна Безземельного лишённым престола и присудил английскую корону тому же Филиппу II, а для исполнения этого приговора объявил против Иоанна Безземельного крестовый поход.  И папа, наверное, настоял бы на таком истреблении христиан, если бы английский король не покорился его воле.  Вассальную зависимость от папы также признали и платили ему дань правители Португалии, Арагонии, Дании, Скандинавии, Сербии, Болгарии, Польши.

Притязания Иннокентия III на власть не ограничивались пределами католического мира.  Он хотел подчинить Риму Византию и всю Восточную церковь.  Несмотря на то что первые три крестовых похода были позорными для католической церкви и преступными авантюрами, которые унесли жизни сотен тысяч христиан, Иннокентий III в первый же год своего понтификата призвал народы Европы двинуться в очередной крестовый поход.  Целью военной кампании папа провозгласил завоевание Святой земли, а саму борьбу с врагами веры назвал делом Христовым.  В своих посланиях он пообещал отпущение грехов каждому, кто отправится в поход, а также тем состоятельным людям, которые предоставят крестоносцам свои корабли.  Но пока проповедники разжигали религиозный энтузиазм у христиан Европы и пока вожди рыцарей договаривались с венецианцами о плате за перевоз войска на Святую землю, Иннокентий обдумывал новый, чудовищный по своему цинизму план.

 

440

*

В 1201 году в Европе появился бежавший из Византии царевич Алексей.  Он встретился с папой, а затем побывал в Германии, где вёл переговоры с королём Филиппом Швабским, который был женат на его сестре.  В это же время в переговоры с Филиппом вступил главный вождь крестоносцев — итальянский князь Бонифаций, а в начале 1202 года Бонифаций отправился в Рим к папе, где, видимо, и был окончательно утверждён план той вселенской авантюры.

Но случилось так, что четвёртый крестовый поход начался с незапланированного насилия.  Поскольку крестоносцы не смогли заплатить венецианцам всю сумму денег, которая с них причиталась за перевоз и провиант, дож Венеции предложил им в счёт уплаты недостающего долга завоевать для Венеции город Зару, расположенный на небольшом острове в Адриатическом море.  В Заре жили христиане.  К тому же этот город принадлежал венгерскому королю, который подчинялся папе.  Тем не менее рыцари приняли предложение венецианского дожа.  Они сели на корабли и учинили в Заре такие зверства, что папа Иннокентий пригрозил им из Рима отлучением от церкви.  Папе нетрудно было предотвратить это кровопролитие.  Он знал о ходе переговоров крестоносцев с венецианцами и вполне мог заплатить недостающую сумму из своей казны, но пожалел денег.

Истинная цель похода всё ещё держалась в строжайшем секрете.  Только здесь, в Заре, крестоносцы узнали, что перед ними поставлена задача взять Константинополь.  Сговор германского короля Филиппа Швабского, папы Иннокентия, царевича Алексея и предводителя крестоносцев Бонифация состоял в том, чтобы посадить царевича Алексея на трон Византийской империи, которую Алексей подчинит католической церкви.  Рыцари узнали об этом плане из адресованного им послания короля Филиппа.  Германский король обещал также крестоносцам, что Алексей окажет им помощь в завоевании Палестины и вознаградит их по-царски.  В лагере бойцов за веру нашлось немало здравомыслящих людей, которые не хотели воевать с христианами.  Но царевич Алексей уверял рыцарей, что их ждёт лёгкая победа.  Он щедрой рукой раздавал им расписки в выплате огромных сумм после его воцарения на Византийском троне — и крестоносцы пошли на Константинополь.

После кровопролитных боёв и варварского разграбления христианской столицы Востока в апреле 1204 года Византия подчинилась Риму.  Так военная экспедиция, направленная против приверженцев ислама, если не по личному замыслу папы Иннокентия III, то с его благословения обрушила весь свой воинственный пыл на единоверцев, христиан.

По своему вероломству и жестокости это братоубийство намного превзошло предыдущие войны за торжество христианской веры.  Католики убивали мирных жителей Константинополя, захватывали их имущество, насиловали женщин и грабили церкви, считая, что делают богоугодное дело.  Совесть могла не мучить этих людей ещё и потому, что папа заранее отпустил им все грехи.  Сами они называли свой разбой святым хищением.  Крестоносцы буквально опустошили богатейший город пожарами и вывезли из него все ценности.  Если после разорения Зары папа приструнил воинов Христа, то после разгрома Константинополя никакого недовольства он не высказал.  Напротив, папа Иннокентий торжествовал победу Римской церкви над Греческой.

Скрижаль долго выискивал сообщения о том, что из Константинополя крестоносцы всё же отправились в Палестину, ради чего папа Иннокентий поднял их в поход.  Но поиски оказались тщетными.  За дележом захваченных у Византии земель, за вывозом к себе на родину награбленных сокровищ, за хлопотами о получении обещанных денег крестоносцы, похоже, напрочь забыли о завоевании Святой земли.

 

441

*

Сразу же после отъезда сына Скрижаль подал на развод с супругой.  Взаимных претензий у них не было.  Они расставались друзьями, и вся процедура развода являлась простой формальностью.  Скрижаль стал искать для себя квартиру.

 

442

*

Папа Иннокентий III явился вдохновителем ещё одного крестового похода — против еретиков.  Иннокентий считал, что вольнодумцы, которые не признают церковные догматы, подлежат безжалостному истреблению.  Он ужесточил действия инквизиции.  Первые шаги по учреждению этого кровожадного института церкви для борьбы с ересью сделали ещё до него, в 1184 году, папа Луций III и германский император Фридрих I.  Папа Иннокентий III возвёл гонения на еретиков в церковный закон.  Назначенные им в 1198 году легаты стали первыми инквизиторами.  А в 1199 году он обосновал правомерность сжигания еретиков на кострах, представив такую дикую расправу над людьми как якобы отвечающую древнему римскому праву.  Именно в это время церковь для оправдания своих жестоких начинаний стала сравнивать учреждённый ею способ истребления свободомыслия с методами борьбы с чумой.  Это сравнение было более чем натянутым.  Если при эпидемиях чумы сжигали трупы умерших от болезни, то католическая церковь развернула широкомасштабную кампанию по истреблению физически и духовно здоровых людей, которые не разделяли догматы католической веры и выступали против верховной власти пап.

Апогеем славы и могущества папы Иннокентия III и католической церкви стал Четвёртый Латеранский собор, который состоялся в Риме в ноябре 1215 года.  На нём присутствовали более четырёхсот епископов и более восьмисот аббатов Запада и Востока.  Кроме представителей духовенства и монашества, в папский дворец съехались и послы королей, и рыцари, и знатные люди.  Заседания собора вёл лично папа Иннокентий III.  Собор принял семьдесят канонов, которые касались различных сторон внутрицерковной жизни, а также определяли порядок отношений между церковью и нехристианским миром.  Претворение этих постановлений в жизнь способствовало дальнейшему разжиганию среди католиков духа нетерпимости по отношению к инакомыслящим и усилило вражду христиан к иноверцам.

Первый из этих канонов подтверждал церковные догматы о Боге, Сыне и Святом Духе, о пришествии Иисуса в конце мира, о воскресении мёртвых и страшном суде.  Здесь же утверждалось, что есть только одна церковь, вне которой спасения нет и быть не может.  Своим третьим каноном собор объявил отлучённым от церкви и преданным анафеме каждого, кто не согласен с догматами католической веры, разъяснёнными в первом каноне.  Такие еретики подлежат наказанию светскими властями, а их имущество конфискуется.  В этом же каноне собора говорилось, что правители, которые откажутся очистить свои владения от еретиков, сами будут отлучены.  Если же подвергнутый анафеме правитель по истечении года не удовлетворит требования церкви, папа вправе освободить подданных такого упрямца от всех обязательств по отношению к нему и передать эту территорию в управление другим католикам, которые истребят еретиков и тем самым сохранят чистоту веры.  Собор категорически запретил всем духовным лицам объявлять кому-либо смертный приговор или приводить такой приговор в исполнение.  Кровавую работу церковь оставляла в компетенции светских властей.

Папа Иннокентий добивался верховенства интересов церкви не только в политических делах, но и в финансовых вопросах.  Помимо строгих требований об уплате церковной десятины, каноны Четвёртого Латеранского собора объявляли этот церковный налог надлежащим к уплате прежде всех прочих налогов.  Каноны осуждали также пороки духовенства — взяточничество, распущенность и пристрастие священников к спиртным напиткам.  Собор запретил всем духовным лицам азартные игры, охоту и посещение таверн.  Одно из постановлений вменяло каждому христианину в обязанность совершать обряд причащения по меньшей мере раз в году.

Последние четыре канона регулировали отношения христиан к иудеям, а один из этих указов — тот, в котором речь шла о введении отличительных знаков на одежде, — касался также и мусульман.  «68 Случается, христиане по ошибке вступают в связь с женщинами евреев или сарацинов, а евреи и сарацины — с христианскими женщинами, — сказано в этом каноне. — Поэтому, чтобы у них в будущем не было никаких отговорок для оправдания таких запрещённых связей, мы постановляем, чтобы евреи и сарацины обеих полов в каждой христианской провинции всё время носили метки на одежде, отличающие их от других людей».  Собор предписал также христианам воздерживаться от коммерческих сделок с евреями и запретил держать евреев на государственной службе.  Последний канон гласил, что некоторые иудеи, приняв крещение по собственной воле, продолжают соблюдать свои традиции.  По отношению к таким новообращённым христианам собор вводил меры принуждения: «70 Мы постановляем, чтобы такие лица любым путём были ограничены прелатами от соблюдения своих прежних обычаев.  С учётом того, что они по собственной воле перешли в христианскую религию, благотворные принудительные действия могут сохранить их от соблюдения их обрядов, поскольку не знать путь Бога есть меньшее зло, чем отступать назад, когда он уже известен».

Принудительные меры церкви, названные в этом каноне благотворными, обернулись для сотен тысяч людей утратой имущества, жестокими пытками, изгнанием из родных земель; десятки тысяч погибли мучительной смертью на кострах.

 

443

*

Итоговый документ Четвёртого Латеранского собора завершался призывом к новому крестовому походу.  Если рыцари, которые взяли штурмом и разграбили Константинополь, напрочь забыли, с какой целью они отправлялись за тридевять земель с оружием в руках, то воинственному папе Иннокентию III мысль о покорении Святой земли не давала, видимо, покоя.  Воззвание Четвёртого Латеранского собора написано от его имени, и слово «мы» в нём означает «папа».  Это воззвание начиналось страстным призывом:

 

Горя пламенным желанием освободить Святую землю от рук безбожников, мы, посоветовавшись с мудрыми людьми, которые полностью осведомлены в обстоятельствах времени, и с одобрения Собора постановляем, что все те, кто взяли на себя крест и решили плыть за море, должны пока сдерживать себя, чтобы подготовиться насколько они могут к 1 июня того года, который наступит за следующим, и собраться вместе в королевстве Сицилии, одни — в Бриндизи, другие — в Мессине, где с Божьей помощью и мы будем присутствовать лично, для того чтобы дать христианскому войску Божье и апостольское благословение.

 

Далее в своём воззвании папа Иннокентий приказал иерархам и аббатам старательно разъяснять крестоносцам цель предстоящей военной кампании.  Он повелел также этим пропагандистам войны за веру, чтобы они возвещали герцогам, князьям, графам, баронам, знатным людям, жителям сёл и городов его требование: кто не может идти в Святую землю лично, обязан снарядить всем необходимым других воинов и должен соответственно своим возможностям нести необходимые расходы ещё в течение трёх лет.  Всем участникам похода и всем тем, кто помогут крестоносцам деньгами и снаряжением, Иннокентий пообещал дать полное отпущение грехов.  Если же найдутся нежелающие оказывать такую помощь, заявил он дальше, то в день последнего суда им придётся держать ответ перед самым страшным судьёй.

 

444

*

Скрижаль никак не мог согласиться с историками католической церкви, которые считали Иннокентия III самым выдающимся из всех пап.  Если бы действительно настал час страшного суда и верховный судья призывал сначала самых матёрых злодеев в порядке тяжести совершённых ими преступлений, то папа Иннокентий III был бы призван для разбирательства, видимо, в числе первых ста.  Это большое счастье, подумал Скрижаль, что всесильный папа-диктатор умер на год раньше назначенной им на 1 июня 1217 года даты начала очередного крестового похода.  Иначе он поднял бы Европу на войну и осуществил задуманное с присущим ему размахом.  При этом он загубил бы как минимум ещё несколько сот тысяч душ и оставил бы мир надолго ввергнутым в очередную пучину кровавых сражений.

 

445

*

Наиболее симпатичным из средневековых епископов Рима Скрижалю показался тот самый папа Целестин V, которого католическая церковь признала святым.  Скрижаль ничего не знал о добрых делах этого человека, но понимал, что Целестин V по крайней мере не умножил зло на земле.

После смерти в 1292 году папы Николая IV минуло уже более двух лет, а кардиналы всё ещё не могли договориться и назвать ему преемника.  Наконец они пошли на компромисс и остановили свой выбор на нейтральной кандидатуре.  Это был Пьетро из Мурроне.  Он жил отшельником в горах Неаполитанского королевства.  Пьетро уже было восемьдесят лет, и в народе его почитали святым.  Каждая из противоборствующих партий кардиналов, которая проголосовала за его избрание папой, втайне понадеялась, что сумеет взять этого старца под опеку и повести политику Римской курии в своих интересах.

После того как выбор кардиналов стал известен, сам король Неаполя Карл II отправился в горы к Пьетро и уговорил его принять высокий сан.  Так Пьетро оказался в Риме и взошёл на папский престол под именем Целестин V.  Однако почтенный старец, отягощённый бременем обязанностей, которые взвалились на него, и запутавшийся в сетях интриг своего двора, уже через три с половиной месяца после принятия папской тиары честно, по собственной воле, отказался от понтификата.  Он покинул Рим и вновь удалился в горы.  Но раскинутые Римом незримые сети обладали столь коварным свойством, что тот, кто раз попадал в них, уже не был полновластным хозяином ни своей судьбы, ни самóй жизни.  Преемник Целестина Бонифаций VIII побоялся того доброго чувства, которое блаженный папа вызывал у людей.  По приказу Бонифация отшельник Пьетро был найден, схвачен и заключён в крепость, где и умер.

 

446

*

Скрижаль посмотрел несколько сдающихся в аренду однокомнатных квартир и выбрал одну.  Вечером он поехал в посредническую фирму, агент которой показывал ему это жильё; там нужно было заполнить необходимые для аренды бумаги и оставить задаток.  Человек‚ который открыл дверь, был знаком ему.  Скрижаль стал напрягать память, и мужчина тоже пристально всматривался в него.

— Откуда я могу вас знать? — спросил наконец Скрижаль.

— Мне ваше лицо тоже знакомо, — задумчиво произнёс мужчина.

— Я жил в Туле‚ — сказал Скрижаль‚ чтобы скорей выйти из неловкой ситуации.

Выяснилось‚ они учились вместе в институте в одно и то же время, но на разных факультетах.  Эдуард, как звали бывшего однокурсника Скрижаля, был очень рад встрече.  Он рассказал, что давал даже объявления в русскоязычные газеты Нью-Йорка, — хотел найти выпускников Тульского политехнического института именно их года выпуска.  «Откликнулись несколько человек‚ — сказал Эдуард, — но они гораздо младше нас».  Он стал вспоминать своих однокашников и друзей и нашёл со Скрижалем общих знакомых.  Эдуард определённо тосковал по общению.  «Так не хватает духовной жизни», — посетовал он.

Зазвонил телефон.

«В каком районе вы ищете квартиру?» — спросил Эдуард звонившего человека.  «Да, есть, — подтвердил он. — Как вас зовут?».  Записав что-то на клочке бумаги, Эдуард решительно произнёс: «Я перезвоню вам через тридцать минут.  Не занимайте телефон и ждите моего звонка».

— Мы обязательно пойдём в ресторан отметить нашу встречу‚ — сказал он Скрижалю, положив трубку. — Вспомним молодость.

Когда Скрижаль заметил‚ что он вообще-то не компанейский человек, Эдуард слегка огорчился, но тут же стал показывать ему фотографии студенческих лет.

Скрижаль хотел побыстрее закончить с формальностями и уйти.  Но каждые две-три минуты раздавался телефонный звонок — и Эдуард, извинившись‚ поднимал трубку, записывал имя и номер телефона очередного клиента‚ выспрашивал‚ что человек ищет‚ сколько может платить‚ и обещал перезвонить.

Направляясь в агентство‚ Скрижаль собирался поговорить с брокером о слишком большой цене, которую с него запросили за услуги в поисках квартиры.  Он надеялся договориться об уплате меньшей суммы.  Но теперь‚ видя‚ как растаял в воспоминаниях Эдуард‚ он отказался от этого намерения.  Больше того, Скрижаль решил не соглашаться на скидку, которую бывший сокурсник наверняка захочет сделать для него, — он счёл неподобающим выгадывать на этом знакомстве.

Эдуард достал из своего стола ещё одну пачку фотографий, пододвинул их к Скрижалю и сказал: «Ты пока посмотри, а я пересниму твои документы и оформлю необходимые бумаги».  Заполняя анкету, Эдуард назвал ту же, с точностью до одного доллара, четырёхзначную сумму, которую Скрижаль считал слишком большой.

— Тебе Александр сказал‚ что ты должен дать ещё сто долларов сверху? — спросил он.

— Нет‚ — растерянно ответил Скрижаль.

— Как?! — удивился Эдуард и пояснил, что сто долларов идут суперинтенданту дома, где сдаётся жильё. — Александр! — крикнул он в сторону закрытой двери.

В дверях появился мужчина, который показывал Скрижалю квартиру.

— Почему ты не сказал человеку‚ что нужно дать ещё сто долларов суперу?! — возмутился Эдуард.

Александр пришёл в замешательство.  Он набрал грудью воздух‚ чтобы ответить‚ но Эдуард махнул в его сторону рукой — и мужчина вышел‚ так и не проронив ни звука.  Скрижаль тоже почему-то никак не мог найти подходящие для такой ситуации слова.

 

447

*

Скрижаль не хотел тратить время на поиски другой квартиры и решил заплатить Эдуарду за услуги.  Договор на аренду он должен был подписать в управлении дома, где собирался жить.  Поскольку этот офис работал лишь в будние дни и только в дневное время, Скрижаль попросил Эдуарда назначить оформление бумаг на девять часов утра‚ чтобы опоздание на службу не было слишком большим.  Эдуард согласовал эту встречу и пообещал Скрижалю‚ что в условленный день заедет за ним без четверти девять.

В назначенный день телефон Скрижаля зазвонил только в десять часов утра.  «Я скоро у тебя буду», — сказал Эдуард и даже не извинился за то, что опаздывает.  «Я тебе ещё позвоню», — добавил он и тут же повесил трубку.  «Только не занимай линию», — молвил в сердцах Скрижаль, понимая, что до обеда на работу не попадёт.  Прошло ещё тридцать минут, а он всё сидел в своём кресле с книжкой в руках и нетерпеливо поглядывал на часы.  Он попытался сам дозвониться до Эдуарда, но только слышал на автоответчике его голос.

Телефон Скрижаля очнулся около одиннадцати часов.  «Еду к тебе, — сообщил Эдик. — Жди меня внизу у своего подъезда».

Скрижаль вышел из дома и стал прохаживаться вдоль фасада здания.

«За это время можно было доехать из Вашингтона», — подумал он; часы показывали, что он разгуливает по улице уже в течение сорока минут.

«У тебя нет никакой совести», — устало вымолвил Скрижаль, когда сел наконец в машину Эдуарда.  Эдик без тени смущения стал объяснять, сколько у него неотложных дел и как много ему нужно крутиться, чтобы не проиграть в борьбе со своими конкурентами.  «Ты берёшь гораздо больше‚ чем они», — заметил Скрижаль.  Эдуард принялся сетовать на то, какие у него непомерные расходы и как мало он зарабатывает.  «Из тех денег, что я беру с тебя, только треть моя, — сказал он. — Я мог бы взять с тебя меньше‚ не заплатив Александру, он тоже получает треть, но я не вправе это сделать, он же показал тебе квартиру».  Мысли о том‚ чтобы поступиться какой-то частью своей доли, Эдуард‚ судя по всему, не допускал.

«Да, кстати, с тебя ещё тридцать пять долларов, — сообщил он, когда все бумаги были уже подписаны и Скрижаль отсчитывал полагавшиеся Эдуарду комиссионные. — Домоуправление требует их за проверку твоей кредитной истории».

 

448

*

После смерти великого грешника Иннокентия III ещё несколько пап пытались подчинить своей воле светских правителей Европы, но добиться этого не смогли.  Одним из продолжателей политики Иннокентия III был его дядя — Григорий IХ, который стал папой в 1227 году в возрасте восьмидесяти лет.  В течение почти всего своего понтификата — до самой смерти в 1241 году — он вёл решительную борьбу с германским королём Фридрихом II, императором Священной Римской империи.  Папа Григорий дважды отлучил его от церкви за то, что Фридрих не очень торопился идти в крестовый поход на завоевание Святой земли.  Германский король не повиновался диктату папы.  Он овладел святыми для христиан городами Палестины, но не в результате кровопролитных сражений c мусульманами, а с помощью умелой дипломатии.  Фридрих сумел договориться с египетским султаном о передаче христианам Иерусалима, Вифлеема и Назарета.  Ход дальнейших событий убедил Скрижаля в том, что для папы было гораздо важнее подчинить своей воле императора, чем отвоевать у мусульман Палестину.  Когда Фридрих вошёл в Иерусалим, ничего, кроме проклятий в свой адрес, он от местных иерархов, не услышал, — святые отцы исполняли указания папы.  Вéрхом нелепости этого вселенского конфуза стало отлучение от церкви города Иерусалима: папа запретил богослужение в этом священном для христиан городе, поскольку там находился проклятый им германский король.

К этому времени уже стало ясно, что Григорий IХ настойчиво спроваживал Фридриха в далёкую Палестину, чтобы Фридрих не помешал осуществлению его личных агрессивных планов.  Папа воспользовался отсутствием императора и стал отвоёвывать у него земли Южной Италии и Сицилии.  Фридрих узнал об этом и поспешил из Палестины в Италию сражаться с войсками папы за отнятые владения.

В последний раз папа Григорий IХ проклял Фридриха в 1239 году, когда Фридрих назначил своего сына королём острова Сардинии, который находился в ленной зависимости от Римской курии.  Опять началась война.  Фридрих II вторгся в Церковное государство и уже шёл во главе армии на Рим, когда узнал о смерти Григория.

Войну с императором Фридрихом II продолжил папа Иннокентий IV.  Фридрих, стеснённый обстоятельствами, предлагал папе мир и готов был не только возвратить отнятые им у церкви владения, но и возместить понесённые церковью убытки.  Однако папа Иннокентий IV хотел большего.  Пока его войска сражались в Италии с армией императора, он тайно перебрался во Францию, в Лион, где в 1245 году созвал церковный собор.  Иннокентий добился своего: собор проклял Фридриха II, объявил его лишённым престола и призвал его подданных к неповиновению.  Среди прочих, непростительных с точки зрения папы, грехов Фридриха собор назвал его сближение с мусульманами.

Фридрих оставался императором и германским королём до самой смерти.  Он призывал монархов Европы ограничить вселенские домогательства папы.  Он осуждал пороки духовенства и критиковал церковь за уход от апостольской жизни в политику.  Весть о его смерти Иннокентий IV встретил ликованием, которое выразил стихом из псалма: «Да возрадуются небеса и да возликует земля!».

 

449

*

Со смертью короля Фридриха II центральная власть в Священной Римской империи ослабела.  Германия не только утратила свои владения в Италии, но и распалась на множество княжеств.  Тем не менее ни папа Иннокентий IV, ни последующие верховные понтифики не могли надёжно обосноваться в Риме.  На смену германским императорам пришла новая политическая сила, которая вступила в противоборство с папами: во второй половине ХIII века главными врагами епископов Рима уже выступают монархи Франции.  А завершилась эпоха могущества средневековой церкви при том самом папе Бонифации VIII, который погубил папу Целестина V, отрёкшегося от власти и ушедшего из Рима в горы.

Бонифаций VIII был избран епископом Рима в 1294 году.  Он продолжил политику пап-диктаторов, но его стремление навязать государям Европы свою волю пресёк французский король Филипп IV по прозвищу Красивый.  Первое столкновение между папой и французским королём произошло из-за того, что Филипп IV для ведения войны с Англией ввёл специальный налог, распространённый и на духовенство.  Подати со священнослужителей стал собирать и король Англии Эдуард I.  Возмущённый этим папа Бонифаций издал в 1296 году буллу, которой возбранил светским правителям взимать налоги с духовенства без согласия Римской курии.  В ответ Филипп запретил вывоз всех драгоценных металлов из Франции, чем перекрыл один из главных источников поступления дохода в папскую казну.  Бонифаций пошёл на попятную, но своих стратегических планов менять не собирался.

В 1301 году, после очередного конфликта с французским королём, Бонифаций прислал ему буллу, которая начиналась словами Ausculta, fili — «Послушай, сын».  В этом послании он призвал короля приехать в Рим для покаяния.  Филипп сжёг письмо и проигнорировал требования папы, предварительно заручившись поддержкой собрания представителей городов и дворянства Франции.  И тогда Бонифаций пошёл в наступление.  В ноябре 1302 года он созвал в Риме, в Латеранском дворце, собор, на котором прозвучала его знаменитая булла Unam Sanctam — «Единственная Святая».  В этом указе он провозгласил абсолютное главенство церкви.  Начав своё послание словами о том, что вне церкви нет ни спасения, ни отпущения грехов, Бонифаций заявил: «Духовная власть превосходит в своём достоинстве и величии любую светскую власть».  Чтобы не оставалось сомнений в том, кто кому должен подчиняться, он пояснил: «Если ошибётся мирская власть, то судить её будет духовная власть.  Если ошибётся духовная власть низшего уровня, то она будет судима превосходящей её по рангу.  А если ошибётся высшая духовная власть, то судить её может только сам Бог, но никак не люди».  Заключительные слова этой буллы Бонифаций бросил в пику всем вольнодумцам и всем королям: «Мы заявляем, мы провозглашаем, мы определяем, что абсолютно необходимым условием спасения для каждого человека является подчинение римскому понтифику».  На этом соборе Бонифаций отлучил французского короля от церкви и объявил его низложенным с престола.

 

450

*

Короля Филиппа IV в его борьбе с Бонифацием поддержал французский парламент, а местный церковный собор, созванный государственным советом Франции, обличил папу в содеянных грехах.  Но Филипп понял, что словесной дуэлью с Бонифацием немногого добьётся.  И в 1303 году он послал в Италию своего приближённого Гильома де Ногаре, впоследствии канцлера, с миссией взять папу в плен и привезти во Францию, чтобы здесь осудить его на церковном соборе.  Бонифаций находился в это время в городе Ананьи, в своей резиденции.  Гильом привёл в Ананью отряд вооружённых наёмников, которые захватили Бонифация и продержали его несколько дней под арестом.  В ответ на оскорбительные слова папы один из участников нападения дал ему пощёчину.  Жители Ананьи и римляне освободили Бонифация, но он после тех событий не прожил и месяца, — возможно, умер от потрясения, от душевных страданий и унижения, которые ему пришлось пережить.

 

451

*

Король Франции Филипп IV добился своего: в противостоянии с папством он одержал победу.  В июне 1305 года в результате его тайного вмешательства в спор кардиналов вакантный папский престол занял архиепископ французского города Бордо Бернард де Го.  Новоизбранный папа взял себе имя Климент V.  Он даже не думал отправляться в Италию.  Приглашение кардиналов приехать для коронации в Рим он отклонил, сославшись на хаос, который царил в Церковном государстве.  Климент V короновался во Франции, в городе Лионе.  Из десяти новых кардиналов, назначенных им в том же 1305 году, девять были французами.  К тому же четверо из них приходились ему племянниками.  В 1309 году он перенёс свою резиденцию на юг страны, в небольшой город Авиньон.  С тех пор, до 1377 года, папы проживали в Авиньоне и здесь же находилась Папская курия.  Этот период в истории папства зачастую называют «Авиньонское пленение пап» или даже «Вавилонское пленение пап».  Тем не менее пап никто в Авиньоне силой не держал.  Формально Авиньонское графство даже не являлось частью Французского королевства.  Все авиньонские папы и подавляющее большинство кардиналов были французами.  Папы сотрудничали с королями Франции и находились под их защитой.  В Авиньоне им было гораздо безопасней, чем в Риме.  При этом папы вовсе не отказались от мысли диктовать свою волю светским правителям.  Они по-прежнему вмешивались во внутренние дела европейских держав и отлучали от церкви непокорных.  Людвигу Баварскому, императору Священной Римской империи, достались проклятия в 1324 году — от папы Иоанна ХХII, а в 1346 году — от папы Климента VI.  Но гнев пап уже не очень пугал монархов Европы, да и претензии римских епископов стали носить по большей части фискальный характер.  Так, в один день 23 апреля 1365 года папа Урбан V отлучил от церкви 96 епископов и настоятелей монастырей за неуплату налогов.

В годы пребывания в Авиньоне папы реформировали свой административный аппарат и финансовое хозяйство.  Введение новых поборов и усердие чиновников по сбору всех сумм, которые причитались наместнику Христа, существенно увеличили денежные поступления в казну пап.  Глава католической церкви, он же глава Церковного государства, был одним из богатейших правителей Европы.  В числе самых весомых статей дохода пап значились деньги от продаж церковных должностей.  В своё время император Веспасиан, чтобы вывести Римскую империю из тяжёлого финансового положения, взимал налоги за всё, включая аборты и пользование городскими туалетами.  В ответ на недовольное замечание по этому поводу его сына Тита император поднёс к носу Тита несколько золотых монет и сказал: «Они не пахнут».  Очень походило на то, что папы следовали поучению Веспасиана.  Во всяком случае, они откровенно игнорировали назидания Иисуса.  Первосвященники Рима не гнушались не только прибылью от узаконенного взяточничества.  Одной из доходных статей их финансового хозяйства являлись налоги с публичных домов Авиньона.  А количество этих заведений с переездом сюда иерархов, соблюдающих целомудрие, и многочисленных чиновников Папской курии значительно увеличилось.

 

452

*

Авиньонские папы не раз заявляли, что вернутся в Рим, когда обстоятельства позволят.  В Церковном государстве действительно царила анархия.  Но папа Иннокентий VI, который был коронован в 1352 году, не стал дожидаться наступления лучших времён.  Для восстановления своей власти в Церковном государстве он послал в Италию кардинала Альборноса с армией наёмников.  Воинственный кардинал и его солдаты жестоко расправились с вождями римской аристократии и с горожанами, которые протестовали против светского правления пап.  Альборнос восстановил власть церкви в городе.  А следующий папа, Урбан V, уже сам отправился в Италию.  В 1367 году он при помощи армии, ведомой итальянскими князьями и тем же кардиналом Альборносом, вошёл в Рим и обосновался в Ватикане.  Однако римляне недружелюбно относились к папе-французу, и через три года Урбан V вернулся в Авиньон, где и умер.

Седьмым и последним из авиньонских пап стал Григорий XI.  Его не смутила неприязнь римлян к папам-французам.  Он  послал в Италию наёмную армию во главе с кардиналом Робертом, уроженцем Женевы, и в январе 1377 года Григорий XI вступил в Рим.  Италийцы поднялись на войну против папы-француза.  Антипапскую лигу возглавила Флоренция.  Григорий объявил Флорентийскую республику отлучённой от церкви и призвал всех верных католиков конфисковывать имущество флорентийцев в свою пользу, а самих флорентийцев — продавать в рабство.  Предводитель папской армии кардинал Роберт проявил себя в этой войне отъявленным головорезом.  Его бойцы зверски уничтожили более четырёх тысяч жителей города Чезены; они убивали даже старух и беременных женщин.  В марте 1378 года, в разгар этой братоубийственной войны, развязавший её папа Григорий XI умер.

 

453

*

После смерти ненавистного итальянцам папы-француза они непременно хотели видеть римским епископом своего земляка.  И под давлением вооружённых, решительно настроенных жителей Рима конклав избрал папой неаполитанца Бартоломео Приньяно.  Новый папа принял имя Урбан VI.  Высокомерный и прямолинейный Урбан VI начал правление с крутых мер, направленных против кардиналов-неитальянцев.  Возмущённые такой дискриминацией кардиналы — главным образом французы — сплотились и объявили избрание Урбана недействительным, потому что на конклав было оказано давление.  Они заручились поддержкой короля Франции Карла V и в сентябре 1378 года избрали папой того самого головореза Роберта, который командовал армией папы Григория XI в его войне с итальянцами.  Роберт взял себе имя Климент VII.

Так у католической церкви оказалось два папы.  Они прокляли друг друга.  Каждый из них проклял также всех сторонников враждебного ему лагеря.  Папы развязали между собой в Италии войну, которая опустошила и без того обессиленное Церковное государство.  Эта война разорила крестьян, развязала руки авантюристам и бандитам, принесла с собой разрушения и голод.

Папа Климент VII не смог завоевать Рим, и в июне 1379 года он счёл за лучшее вернуться в Авиньон.  Его верховенство в церкви признали Франция, Шотландия, Неаполитанское королевство, а также государства Пиренейского полуострова.  А католики Священной Римской империи, Венгрии, Польши, Англии и стран Скандинавии считали законным главой церкви Урбана VI, который обосновался в Риме.  По степени жестокости злодеяний Урбан VI уступал авиньонскому папе, но и он как будто ничего не знал о заповеди Иисуса любить врагов.  Пятерых кардиналов, заподозренных им в заговоре, он приказал убить.

 

454

*

При двух здравствующих папах и двух куриях католический мир прожил почти сорок лет.  Когда умирал папа в Риме, кардиналы Римской курии выбирали ему преемника.  И таким же образом после кончины авиньонского понтифика появлялся новый наместник Христа в Авиньоне.  Это двоевластие в католической церкви, известное в истории как «Великий раскол», оказалось не последней стадией деградации института папства.  Под влиянием идей богословов Парижского университета, а также из личных побуждений многие кардиналы, возмущённые такой нелепой ситуацией, покинули обоих враждующих между собой патриархов.  Чтобы покончить с церковным расколом, они созвали в Пизе собор.  Оба папы отказались приехать на этот форум и ещё до начала его работы прокляли всех его участников.  Проклятых католиков оказалось около шестисот человек: в марте 1409 года в кафедральном соборе Пизы собрались архиепископы, епископы и аббаты, доктора богословия и представители монархов Европы.  При этом каждый из пап созвал свой форум, так что в католическом мире одновременно боролись с церковным расколом три собора, каждый из которых называл себя вселенским.

Собор в Пизе объявил римского папу Григория ХII и авиньонского папу Бенедикта ХIII еретиками, низложил их и отлучил от церкви, после чего избрал папой архиепископа Милана, который взял себе имя Александр V.  У двуглавой церкви появилась ещё одна глава.  Низверженные папы не признали решения Пизанского собора.  Григорий ХII продолжал по-прежнему папствовать в Риме, Бенедикт ХIII — в Авиньоне, а новоизбранный папа Александр V — в Болонье.

 

455

*

После закрытия Пизанского собора Александр V прожил только девять месяцев.  Но место третьего папы не осталось пустым.  Тиару Александра V унаследовал неаполитанец Бальтазар Косса — человек с порочным прошлым, — который взял себе имя Иоанн ХХIII.

Конец этой анархии в церкви решил положить германский император Сигизмунд.  Под его давлением папа Иоанн ХХIII согласился созвать новый собор.  Этот форум открылся в ноябре 1414 года в германском городе Констанце.  Из трёх здравствующих пап на нём присутствовал только Иоанн ХХIII.  В течение первых четырёх месяцев именно он председательствовал на Констанцском соборе.  Большинство участников этого собрания настаивали на том, чтобы каждый из трёх пап отказался от своих притязаний на верховную власть в церкви.  Папа Иоанн ХХIII согласился сложить полномочия, если от папства отрекутся оба его противника.  В это время всплыли сведения о порочном прошлом Иоанна — и он бежал из города.  Однако вскоре его схватили и возвратили в Констанцу.  Иоанн был предан суду, и в мае 1415 года собор объявил его низложенным.  Спустя два месяца папа Григорий ХII по доброй воле, а может быть вынужденно — чтобы избежать участи осуждённого папы Иоанна, — отрёкся от своего сана.  Авиньонский папа Бенедикт ХIII на уговоры об отречении отвечал отказом, и собор после суда над ним низложил его.  Конклав избрал нового папу — Мартина V.

Несмотря на столь низкое падение авторитета пап, служители культа безжалостно пресекали попытки вольнодумцев поставить под сомнение законность существования этой высшей церковной власти.  Здесь же, в Констанце, следственная комиссия собора осудила Яна Гуса как еретика, и он был сожжён на костре.  По приговору собора смерть на костре принял и его единомышленник Иероним.  С точки зрения блюстителей церковных догматов, непростительный грех Яна Гуса состоял в том, что главой всех христиан он называл Иисуса, а не папу.  Этот чешский проповедник был признан еретиком ещё и потому, что высшим авторитетом в вопросах веры он считал Священное Писание, а не церковь.

Новый папа Мартин V провозгласил в 1420 году крестовый поход против гуситов, как называли последователей Яна Гуса.  Папа Мартин вознамерился покончить не только с еретиками, но и с самим церковным собором как явлением.  Ещё до избрания Мартина верховным понтификом участники заседаний в Констанце объявили, что собор получает свою власть непосредственно от Бога, и значит все верующие, в том числе и папа, должны подчиняться решениям этого высшего церковного форума.  Папа Мартин V саботировал постановления Констанцского собора, которые посягали на свободу его действий.  А ближайшие его преемники вернули себе верховную власть в церкви.  К концу ХV века в борьбе папства со сторонниками соборного движения победило папство.

 

456

*

В русскоязычной газете Нью-Йорка‚ которую время от времени покупал Скрижаль‚ ему попалось на глаза интервью с одним из самых порядочных политиков России и потому, видимо, оказавшимся в опале.  Этот человек был когда-то в числе ведущих руководителей советской страны.  В 1972 году, после публикации его статьи об опасности национализма и антисемитизма в СССР, его разжаловали и отправили послом в Канаду — в своего рода ссылку.  Теперь в интервью он рассказал‚ что о создании в 1980-х годах первой в Советском Союзе фашиствующей организации позаботились агенты Комитета государственной безопасности.  Это фашистское общество стало открыто проводить свои антисемитские митинги и призывать к погромам.  Советские власти, опасаясь недовольства, которое накопилось в людях, указали таким образом обывателям на их врага в лице евреев, чтобы брожение в народе не повернулось против правительства.

Это свидетельство почему-то поразило Скрижаля больше‚ чем должно было.  Ему как всегда не хотелось верить в самое худшее.  Но он хорошо помнил, как в Туле‚ где жил, органы госбезопасности были осведомлены о проведении антиеврейского митинга в городе‚ но никто не остановил фашистов, и тот митинг прошёл по полной программе.  Именно попустительство властей послужило одной из причин‚ которые заставили его решиться на эмиграцию.  Не забыл он и другой исторический факт: в 1906 году в царской России депутаты Государственной думы узнали, что антисемитские погромные прокламации печатались не заговорщиками-недоумками в каком-то заброшенном подвале, а в тайной типографии департамента полиции.

В России менялись правительства‚ но преступные действия властей по отношению к народам, которые населяли эту землю‚ по сути оставались теми же.

 

457

*

По мере того как папы освобождались от обременительной для них опеки церковных соборов, всё более обыденной для Римской курии становилась атмосфера всепродажности и вседозволенности.  Папы открыто продавали церковные должности.  Даже среди претендентов на роль главы католической церкви побеждал, случалось, тот, кто подкупал кардиналов-выборщиков.  Римские епископы раздавали доходные места и высшие духовные звания своим незаконнорожденным детям и родственникам.  Папы, которые должны были показывать католическому духовенству пример воздержания, открыто сожительствовали с женщинами и имели от них детей.  У любвеобильного Иннокентия VIII было восемь сыновей и восемь дочерей.  Его преемник Александр VI, который в 1492 году стал главой католической церкви с помощью подкупа кардиналов, уступал папе Иннокентию VIII числом своих чад, но среди наместников Христа этому сексуально озабоченному мужу принадлежит одно из первых мест по количеству любовниц.

Папы второй половины ХV века жили на широкую ногу.  Чтобы их огромные расходы не опустошали казну, они вводили дополнительные налоги.  Одним из таких поборов стал налог на крестовый поход против Турции.  Папы действительно не раз призывали европейских монархов к войне с мусульманами, однако их агрессивные планы так и остались неосуществлёнными.  Тем не менее налог с народов Европы на крестовый поход епископы Рима продолжали регулярно взимать.  Пределом нравственного падения папства явилась продажа индульгенций — отпущение грехов за деньги всем желающим.

Значительную часть налогов, собираемых с народов Европы, папы расходовали на украшение Рима.  Поэтому с именами пап эпохи Возрождения оказались связаны одни из самых замечательных произведений архитектуры и искусства.  Папы щедро оплачивали работу лучших мастеров не из бескорыстной любви к прекрасному.  Архитектурная мощь храмов и дворцов Рима и все чудеса внутренней отделки этих монументальных сооружений должны были внушать паломникам, а через них — и всему миру, мысль о величии наместников Христа.

 

458

*

Папы эпохи Возрождения всячески подавляли инакомыслие.  Сикст IV в 1478 году ввёл в Испании инквизицию, что для цветущей прежде страны обернулось экономической и духовной катастрофой.  Тот же многодетный папа Иннокентий VIII издал в 1484 году буллу Summis desiderantes — «С величайшим рвением» — о необходимости преследовать и уничтожать колдунов и ведьм, после чего инквизиция из года в год стала сжигать на кострах тысячи ни в чём не повинных людей.  Папа Юлий II, племянник папы Сикста IV, организовал крестовые походы против еретиков.  Он же издал буллу, в которой приказал генеральному инквизитору Испании Диего де Деса не щадить марранов — испанских евреев, которые перешли в католичество, но продолжали соблюдать свои традиции.  Папа Климент VII в 1530 году побуждал императора Священной Римской империи Карла V истребить всех лютеран и предлагал ему за это огромную сумму денег.  С тем же изуверским предложением обратился к Карлу V и преемник папы Климента VII — Павел III.  Интересы императора и папы Павла III в это время совпадали.  И Карл V принял помощь от папы не только деньгами.  В истреблении протестантов императору помогало и предоставленное ему папой войско.  В 1540 году папа Павел III утвердил устав ордена иезуитов и тем самым дал благословение полувоенной организации шпионов и диверсантов, которая раскинула свои липкие сети по всему миру.  А два года спустя тот же Павел III учредил в Риме папскую инквизицию для проведения судов над еретиками независимо от их места жительства, чинов и положения в обществе.  Рьяным сторонником введения этого трибунала со всеми его жесточайшими методами пыток и расправ над людьми, заподозренными в ереси, был кардинал Джан Пьетро Карафа, он же — главный инквизитор при Павле III, он же — будущий папа Павел IV.  Именно он в 1559 году, перед смертью, первым издал список запрещённых церковью книг, подлежащих конфискации и сожжению.

 

459

*

После долгих столетий невежества и безропотного исполнения указов, исходящих из Рима, Западный мир начал наконец прозревать.  Католики осознали, на что тратятся налоги, которые взимает с них духовенство, и какие пастыри их наставляют.  Для здравомыслящих людей становилось всё очевидней, что католическая церковь с её многоступенчатой иерархией прогнила от главы до самых основ.  И наиболее решительные из христиан стали действовать.  Одним из таких неравнодушных и смелых мужей был Мартин Лютер — священник из Виттенберга, которому выпала роль реформатора Западной церкви.

 

460

*

Скрижаль проследил историю папства вплоть до середины ХХ века.  Каких-либо изменений в характере Западной церкви и в облике её первосвященников он не увидел.  По-прежнему требуя строгого соблюдения христианских норм жизни от других, сами папы беззастенчиво нарушали эти нормы.  Большинство пап второй половины II тысячелетия не уступали своим предшественникам ни в корыстолюбии, ни в стремлении к высшей светской власти, ни в безнравственности политических интриг, ни в бесцеремонности раздач доходных мест и званий своим детям и родственникам.

На падение в средних веках своего авторитета и влияния в христианском мире, на потерю духовной власти над миллионами христиан-протестантов папы отвечали борьбой с прогрессивными движениями.  Методами их борьбы было ужесточение сыска инквизиции, издание перечня запрещённых книг с их конфискацией и сожжением, а также покровительство воинственным духовным орденам, самым изощрённым из которых по своей безнравственности был орден иезуитов.  Скрижаль увидел, что история папства, начиная со второй половины ХVI века, неразрывно связана с историей этого ордена.  А вскоре он отдал должное и той проницательности, которая сформулирована в пословице: «Скажи мне, кто твой друг — и я скажу, кто ты».

В дружбе пап с иезуитами не было любви.  Эта тесная дружба держалась на необходимости обеих сторон друг в друге.  Чёрный папа, как называли и называют генерала ордена иезуитов за его чёрного цвета облачение, нуждался в Белом папе для достижения целей своей организации.  Но и Белому папе для защиты своих интересов, очень близких к стремлениям иезуитов, столь же нужны были эти беспрекословно повинующиеся воины с их тайной агентурой, рассредоточенной по всему миру, и с их пренебрежением к нормам морали.  Эта дружба порой перемежалась ссорами.  Иначе и быть не могло, потому что пап и иезуитов сталкивало присущее и тем и другим желание властвовать.  Однако сила взаимного притяжения каждый раз преодолевала распри, поскольку белых и чёрных пап намертво связало их стремление обеспечить католической церкви мировое господство.  В продвижении к этой общей цели иезуиты зачастую достигали бóльших результатов в сравнении с успехами римских епископов.  Видимо поэтому Игнатий Лойола — первый генерал ордена иезуитов — уже в 1622 году был объявлен святым.  А за четыре с половиной века существования этой организации католическая церковь признала святыми 28 иезуитов.

 

461

*

Только теперь, когда Скрижаль столкнулся с подробностями жизни Игнатия Лойолы, он неожиданно осознал, что слово «иезуит», которое обычно ассоциируется с представлениями о коварном и двуличном человеке, есть лишь производное от имени Jesus — Иисус.

Основатель ордена Иисуса, отставной военный офицер Игнатий Лойола родился в 1491 году в Северной Испании в обедневшей многодетной дворянской семье.  С детства он был крайне честолюбив.  Какое-то время Игнатий обретался при дворе короля Кастилии, после чего поступил на военную службу и стал искать славы в бою.  Он в самом деле заслужил репутацию отчаянно храброго офицера, однако в возрасте тридцати лет из-за ранений в ноги Лойола вынужден был оставить мысль о карьере военного.  После нескольких хирургических операций он долго не мог встать с постели.  Во время этого томительно для него бездействия он прочёл несколько книг о жизни Иисуса и святых.  Жажда славы в этой кипучей натуре нисколько не угасла.  Лойола решил прославиться на духовном поприще.

Иерусалимом по-прежнему владели мусульмане.  Да и в Риме церковь и её первосвященники оказались в опасности: Мартин Лютер и его приверженцы восстали против власти пап и отвергли католические догматы.  На этом духовном фронте, как понимал Лойола, у римских епископов не было своего храброго полководца, который отвоевал бы для них Святую землю и расправился с вольнодумцами в Европе.  Возможно, не последнюю роль в намерении Лойолы обратить свой нерастраченный боевой пыл на благо церкви сыграли вдохновенные речи Иисуса о славе и признание основателя христианства в том, что он не мир пришёл принести на землю‚ а меч.

Некоторое время Игнатий жил в уединении.  Он предавался молитвам и обдумывал последовательность своих действий.  А планы у него были грандиозные.  В 1523 году он отправился в Иерусалим с целью ни много ни мало обратить в христианство всех мусульман.  Лойола сумел добраться до Палестины и, кажется, только здесь до него дошло, насколько фантастичны были его замыслы.  Игнатий понял, что является полным профаном в богословии.  Он не знал Священного Писания и не имел представления об учении мусульман.  А не зная языков, он не мог общаться с жителями Иерусалима, которых собирался обратить к Богу своими вдохновенными речами.  Но жажда славы боевого офицера подавила в нём чувство стыда, которое он испытал сначала в Палестине, а затем в Венеции, где его, вознамерившегося проповедовать, осмеяли за невежество.

 

462

*

Лойола отдавал себе отчёт в том, что путь к знаниям будет долгим, но трудности не остановили его.  Он возвратился в Испанию, в Барселону, где стал ходить вместе с ребятишками в школу и изучать латинский язык.  Насмешки детей и взрослых он пропускал мимо ушей.  В свободное от занятий время Игнатий проповедовал.  Здесь же, в Барселоне, он нашёл первых приверженцев.  После обучения в двух университетах на родине Лойола в 1528 году продолжил образование в Париже.  И в Испании, и во Франции студента-агитатора арестовывала инквизиция, но инквизиторы находили его невиновным и выпускали на свободу.

Лойола упрямо шёл к главной своей цели — организации духовного братства для борьбы за интересы католической церкви.  Фактически начало этому союзу было положено в 1534 году в Париже, когда Лойола и преданные ему друзья дали обет целомудрия и бедности.  При этом все они поклялись отправиться миссионерами в Палестину или — в случае препятствующих обстоятельств — посвятить свою жизнь беспрекословному исполнению воли пап.

В 1537 году Лойоле и его боевой дружине, как называл он своих приверженцев, удалось получить благословение на миссионерство в Святой земле от папы Павла III.  Папа позволил Лойоле и его бойцам принять священнический сан, что они и сделали.  Несмотря на всю свою решительность, Игнатий, видимо, опасался повторения неудачи, которая постигла его в Иерусалиме.  Во всяком случае, он оттягивал намеченное с друзьями отплытие в Палестину, а затем убедил их в том, что главной задачей союза должно быть беззаветное служение папе.  Лойола разослал своих священников по городам Италии бороться с ересями, а заодно и вербовать в братство новых членов.  В октябре 1538 года он с верными друзьями отправился в Рим.  Слух о рвении этих проповедников уже дошёл до Римской курии, и Павел III принял их.  Лойола рассказал папе о своём желании организовать духовный орден.  Помимо обетов целомудрия, бедности и послушания, обычных для монашеских общин, членам общества, об учреждении которого он ходатайствовал, надлежало давать обет служения Иисусу Христу и папе.

Павел III не спешил с резолюцией.  Да и постановление Четвёртого Латеранского собора запрещало основывать новые ордена.  Тем временем рыцари, как называли себя члены ещё не утверждённого папой союза, готовились к духовному покорению мира.  Они приняли предложение Лойолы дать товариществу название «Общество Иисуса».  В 1540 году Лойола отправил папе проект устава своей дружины.  Начало этого программного документа звучало по-военному:

 

Кто хочет служить как солдат Бога под знаменем Креста в нашем Обществе, которое мы желаем назвать именем Иисуса, и кто хочет служить только Господу и Церкви, его супруге, под началом римского понтифика, наместника Христа на земле, даёт торжественный обет вечного целомудрия, бедности и послушания, а затем должен иметь в виду следующее...

 

Папа Павел III одобрил боевой дух и строгую субординацию в рядах своей новой, рвущейся в наступление гвардии.  Буллой Regimini militantis Ecclesiae — «Правительство воинствующей церкви», — датированной 27 сентября 1540 года, он утвердил устав этой особого рода организации с генералом во главе.  Члены Общества Иисуса единогласно избрали генералом Лойолу.  Командующий остался в Риме, а его бойцы разъехались по всему миру — каждый со своим заданием.

 

463

*

Устав Общества Иисуса был опубликован только во второй половине ХVI века, уже после смерти его основателя.  Но именно Лойола потрудился над составлением этого документа.

Согласно уставу мужского монашеского ордена иезуитов, желающие вступить в него должны прежде всего пройти испытательный период и собеседование.  Женатых людей, и эмоционально неуравновешенных натур, и тех, чьи религиозные взгляды вызывали у иезуитов подозрения, в орден не допускали.  Приём евреев в братство был также запрещён.  У людей с физическими недостатками и любого рода недугами шансов успешно пройти собеседование было очень мало.

Человек, принятый в Общество Иисуса, становится послушником.  При этом он должен отречься от своей семьи, от родных и напрочь подавить в себе личную волю.  Он отрешается также от прав собственности над своим движимым и недвижимым имуществом, — оно поступает в распоряжение иезуитов.  Послушник ордена беспрекословно подчиняется указаниям начальников, какого бы рода эти распоряжения ни были.  Послушниками Общества Иисуса обычно становятся молодые люди в возрасте 15–18 лет.  Они проходят испытания, которые длятся несколько лет.  Успешно выдержавшие проверку поднимаются на следующую ступень в иерархии ордена: их переводят в разряд схоластиков, то есть учеников.  К ним предъявляются ещё более строгие требования.  Ученикам Общества Иисуса уже не дано по собственной воле выйти из него.  По достижении тридцати лет они могут принять сан священника.  Те из схоластиков, которые поднимаются в иерархии иезуитов рангом выше, становятся коадъюторами.  Коадъюторы, имеющие духовный сан, проповедуют, преподают, занимаются миссионерством.  А светские коадъюторы отдают свои силы любого рода мирскому труду, и окружающие их люди зачастую даже не подозревают об их принадлежности к этой полувоенной организации.  Коадъюторы, так же как низшие чины ордена, не посвящены в главные цели заданий, которые они исполняют по приказанию своих начальников.  Высшие должности в Обществе Иисуса занимают профессы.  Только они дают обет повиновения папе и выбирают генерала ордена.  Число этих людей невелико.  Только им известны стратегические цели всех заданий, выполняемых членами ордена.

Одним из главных источников пополнения сил, а также действенным средством для достижения целей этой организации служила и продолжает служить хорошо продуманная иезуитами система образования молодёжи.  Лойола при учреждении Общества Иисуса поставил задачу основательно обучать и воспитывать юношество в духе, соответствующем целям ордена.  Иезуиты установили дешёвое и даже бесплатное образование в своих учебных заведениях, чем обеспечили себе возможность заняться воспитанием детей, сéмьи которых принадлежали к разным классам общества и придерживались разных религиозных убеждений.  Привлекательным для родителей являлся и тот факт, что дети получали здесь глубокие знания.  Своеобразную плату за услуги иезуиты брали тем, что культивировали в неокрепших душах честолюбие и дух конкуренции в учёбе, поощряли взаимное шпионство между учениками и доносительство.  Наряду с этим, преподаватели внушали своим воспитанникам благоговение перед духовенством и конечно перед главой католиков.

Действенным методом привлечения людей в лоно Римской церкви являлось миссионерство, начатое Лойолой и успешно продолженное его братией.  Иезуиты жили и живут по всему миру, и где явно, где тайно вели и продолжают вести агитацию среди нехристианских народов.  Вершин в своём искусстве священники-иезуиты достигали на службе исповедников.  Они научились ловко управлять и помыслами, и состоянием доверчивых и набожных людей, будь то старушка, у которой есть что оставить по завещанию, или монарх, которому нужно покаяться в грехах.

 

464

*

Когда Скрижаль в своих исканиях натолкнулся на секретную инструкцию Общества Иисуса, он оторопел.  Этот многостраничный документ был впервые обнародован анонимно в 1614 году в Польше, в Кракове.  Предполагают, что его издал Иероним Загоровский — бывший иезуит, который таким образом отомстил своим коллегам за исключение из ордена в 1611 году.  Мнения о подлинности этого документа разделились: одни называют его фальшивкой, другие — подлинником.  История этой публикации и дальнейшие связанные с ней события убедили Скрижаля, что инструкция действительно отражает методы работы иезуитов.  Загоровский в конце концов примирился с Обществом Иисуса.  Он завещал свою библиотеку Люблинской коллегии ордена и в 1634 году был похоронен в церкви иезуитов в Люблине.  Секретная инструкция стала широко известна ещё при его жизни; она переиздавалась и ходила по рукам.  Если её опубликовал Загоровский и если изложенное в ней — выдумка, то примирение с орденом требовало от него публичного признания в подделке, и тогда иезуиты позаботились бы, конечно, о том, чтобы мир узнал об опровержении Загоровского.  Но ничего подобного не произошло.  Если же секретную инструкцию опубликовал кто-то другой с целью опорочить действия Общества Иисуса, то с опровержением такой фальшивки должен был выступить кто-нибудь из идейных вождей иезуитов, и его речь в защиту чести ордена безусловно стала бы общеизвестной.  Однако Скрижаль нашёл сведения лишь о том, что эту секретную инструкцию назвали подлогом некоторые католические священники и богословы.  Сомнения в достоверности этого документа могла вызвать разве что степень коварства, которая отличает содержащиеся в нём предписания.  Но то, что нравственно здоровому человеку чей-то замысел представляется запредельной подлостью, ещё не служит свидетельством надуманности, невозможности таких низких намерений.

Судя по тексту, инструкция предназначалась для иезуитов самого высокого ранга, и значит скорее всего, она исходила от одного из генералов ордена.  Главными целями этих наставлений являются усиление политического влияния Общества Иисуса и приумножение его богатств.  Восстановление прежнего духовного единства в церкви значится в документе лишь в числе тактических задач.  В одном из параграфов Скрижаль встретил призыв подражать Иисусу Христу.  Но этот пассаж являл собой плохо завуалированную попытку оправдать чисто меркантильные интересы ордена: «1.6 Мы должны селиться и устраивать наши коллегии только в богатых городах.  В этом мы должны подражать Христу, который находился в Иерусалиме, а незначительные селения посещал только мимоходом».  В предыдущих и последующих этой фразе наставлениях речь идёт о способах стяжания денег и собственности.  О подражании Иисусу в каких-то других его действиях или о стремлении иезуитов следовать нравственным заповедям христианского законоучителя в документе ничего не сказано.

Сокровенные мечты идеологов Общества Иисуса о подчинении своей власти не только епископов, но и папы сформулированы в заключительной части тайной инструкции:

 

17.7 Церковь получит много преимуществ, если все епископства будут зависеть от членов Общества и апостольский престол тоже, особенно если папа вернёт себе светскую власть. Поэтому необходимо мало-помалу, тайно и умело, распространять светское влияние Общества. И тогда несомненно на земле наступит золотой век и всеобщий мир, поскольку божественная благодать низойдёт на Церковь.

 

Далее вкратце обозначен и запасной план действий для достижения всеобщего мира и благоденствия ордена.  План заключается в разжигании войн:

 

17.8 Но если мы увидим, что этого не достичь, поскольку вражда придёт в мир, мы должны искусно изменять нашу политику соответственно требованиям времени и побуждать дружественных нам правителей к решительным войнам друг с другом, чтобы везде для улаживания конфликтов взывали к посредничеству нашего Общества как гаранту всеобщего блага. Тогда за наши заслуги мы будем вознаграждены возвышением в церковных делах и получением больших выгод.

 

Заключительные слова документа подтверждали, что наряду с другими методами работы иезуитов, подстрекательство правителей к массовому уничтожению людей является для них вполне приемлемым средством обретения власти: «17.9 В итоге Общество заслужит благосклонность и авторитет у государей, и таким образом кто не любит нас, будет нас бояться».

 

465

*

Если бы в этом секретном документе было просто сказано, что для достижения целей ордена допустимы и похвальны любые, даже самые подлые, поступки, он являлся бы образчиком откровенного цинизма.  Секретная инструкция, адресованная узкому кругу высокопоставленных чинов, содержала в себе нечто большее.  По идеологии иезуитов, действия, мерзкие с точки зрения положительной морали, хороши только в том случае, если остаются неизвестными для посторонних, и значит не подвергают Общество Иисуса опасности быть скомпрометированным.

Тайная инструкция даёт подробные рекомендации руководящему звену ордена, какими способами следует завоёвывать авторитет в обществе.  Она предписывает иезуитам исполнять самые тяжёлые обязанности в больницах, посещать узников, сочувствовать бедным и несчастным людям.  При этом члены ордена должны внушать всем и каждому, что Общество Иисуса помогает нуждающимся безвозмездно, хотя само находится в крайней нищете.

Чтобы заслужить доверие и заручиться поддержкой государей, тайная инструкция велит иезуитам потакать монархам, заискивать перед ними, быть снисходительными к их слабостям и заблуждениям, а также помогать им во всех беззакониях.  Духовнику-иезуиту надлежит стремиться к тому, чтобы и правители, и приближённые к власти, и знатные люди исповедовались только ему и чтобы только ему доверяли бы свои сокровенные тайны.  А сам духовник должен неизменно представать перед ними озабоченным исключительно прославлением Бога.  После смерти придворных чиновников иезуиту положено осторожно, через любимцев государей или влиятельных лиц продвигать на освободившиеся места своих людей или доброжелателей ордена, но действовать следует постепенно и незаметно.  Инструкция предписывает также убеждать самодержцев и толстосумов в том, что щедрой материальной поддержкой Общества Иисуса они увековечат память о себе в этом мире и обретут вечное блаженство на небесах.

Значительная часть секретного документа посвящена разъяснению способов всемерного увеличения богатств Общества Иисуса.  Одним из таких средств служит неустанное распространение слухов о нищете ордена и о его долгах.  Для большей убедительности речей о крайней нужде, иезуитам надлежит просить подаяние, а если они сами подают милостыню, то должны это делать так, чтобы их благодеяния видели состоятельные и знатные люди, от которых можно ожидать щедрых пожертвований.  Чтобы бедность Общества Иисуса стала очевидной, автор секретной инструкции рекомендует братьям занимать у богачей при случае деньги под проценты, а чтобы не наносить материального ущерба ордену, советует отдавать занятые деньги в другие руки по более высоким процентным ставкам.

Для приумножения богатств Общества за счёт дарений секретный документ предписывает рекомендовать больным людям врача, который предан братству и который будет советовать пациентам, чтобы в предсмертный час они призывали для исповеди духовников-иезуитов.  У постели безнадёжно больного человека духовник обязан пустить в ход всё своё красноречие, для того чтобы выговорить у него завещание в пользу ордена.  Этому может помочь цитирование подходящих к данному случаю текстов из Священного Писания и запугивание умирающего муками ада.

 

466

*

Видимо одним из главных источников поступлений в казну Общества Иисуса являлись дарения по завещаниям богатых вдов.  По крайней мере, обхаживанию именно этой категории верующих и их подчинению воле духовников тайная инструкция уделят особое внимание.  Секретный документ даже предписывает удалять с должностей нерасторопных исповедников, которые упускают возможность выхлопотать у вдовы завещание в пользу ордена, и заменять их более способными братьями.  «10.2 Больше того, следует изгонять всех тех, кто сомневаются в необходимости приобретать собственность для Общества...»сказано в этом документе.  А причиной такого увольнения должно служить то, что сомневающийся полагается на своё личное суждение и тем самым нарушает правило, согласно которому член ордена обязан слепо повиноваться приказам.

Пункты инструкции подробно разъясняют, каким образом нужно добиваться того, чтобы дети вдов приняли обет монашества, и значит не получили бы наследства.  В документе сказано также, что духовник-иезуит должен ограждать богатую вдову от общения с близкими родственниками.  А необходимость такого уединения нужно пояснять вдове тем, что ей надлежит всецело посвятить себя делам благочестия и служению Богу.  Чтобы выманивать деньги у одиноких женщин и в конце концов завладевать их имуществом, духовники должны также отговаривать их от повторного замужества и удерживать от общения с мужчинами.  Для расположения к себе вдов духовникам необходимо восхвалять достоинства Общества Иисуса и делать всё возможное, чтобы их подопечные не посещали другие церкви, иначе богатства достанутся конкурентам.

 

467

*

Народы мира далеко не сразу распознали истинное лицо основанного Лойолой братства.  Первое серьёзное противодействие орден иезуитов встретил во Франции.  Французский парламент ещё при жизни Лойолы осудил деятельность его бойцов и назвал их скопищем преступников и отпетых негодяев.  Тем не менее начиная с 1562 года число коллегий Общества Иисуса во Франции стало расти.  И уже очень скоро усилия папы Пия V — одного из немногих пап II тысячелетия, которых церковь признала святыми, — а также действия его преемника Григория ХIII при непосредственном участии иезуитов спровоцировали разгром французских протестантов.  В ночь с 23 на 24 августа 1572 года — в Варфоломеевскую ночь — этот подлый заговор обернулся зверской резнёй тысяч гугенотов в Париже, а затем и по всей Франции.  Когда папа Григорий ХIII узнал о результате этой чудовищной бойни христиан, его радости не было предела.  В его римском замке салютовали пушки; он организовал в Риме народные празднества и отслужил благодарственный молебен с пением гимна «Тебя, Бога, хвалим».  Григорий ХIII приказал также отчеканить памятную медаль в честь этого знаменательного события.

Начиная со второй половины ХVI века объединённые силы белых и чёрных пап перешли в контрнаступление против тех христиан, протестантов, которые раскололи Западную церковь.  В течение довольно короткого времени иезуиты основали свои коллегии, школы и семинарии по всей Европе.  Они сумели пробиться в духовники многих монархов и высокопоставленных государственных мужей.  Подрывная деятельность и подстрекательства агентов белых и чёрных пап провоцировали массовые убийства протестантов и способствовали насильственному обращению в католическую веру тех крещёных своевольников, которые порвали с папством.  Отдельные европейские города порой изгоняли иезуитов, но они, как плесень в сырости, появлялись там опять.  Однако всеобщее возмущение против коварных монахов нарастало и приняло международный характер.

 

468

*

В сентябре 1757 года португальский министр Помбаль, который фактически руководил страной, приказал отправить в монастырь духовников короля Иосифа I, иезуитов, и запретил им появляться при дворе.  А два года спустя, после покушения на жизнь Иосифа, король под влиянием Помбаля издал эдикт об изгнании членов Общества Иисуса из Португалии.  В сентябре 1759 года все португальские иезуиты были арестованы и посажены на суда, которые отвезли блудных сынов папы в Церковное государство, — их высадили в порту Рима.  К апрелю 1764 года все члены ордена были изгнаны из Франции.  Это произошло после разбирательств Парижского парламента и настойчивых требований французов, возмущённых мошенничеством и вероломством иезуитов.  Папа Климент ХIII воспротивился такому ходу событий.  В 1765 году он издал буллу, в которой отвергал нападки на Общество Иисуса и назвал интересы ордена и церкви неразделимыми.  Тем не менее уже в 1767 году иезуитов Испании постигла участь их португальских братьев: по указу короля Карла III они были арестованы, посажены на суда и выдворены из Испании.  Вскоре монашествующие бойцы Лойолы были изгнаны из Неаполя и Пармы.

Последующие попытки папы Климента ХIII отстоять права иезуитов встретили отпор со стороны тех же католических держав.  Они потребовали от папы распустить орден.  Климент ХIII не уступал.  Франция и Неаполь ответили на его отказ тем, что заняли некоторые города Церковного государства.  Папа вынужден был пересмотреть своё отношение к судьбе Общества Иисуса.  Для разрешения сложившейся ситуации он назначил тайный совет, но 2 февраля 1769 года, накануне этого совещания, Климент ХIII скоропостижно скончался.  В Риме не сомневались, что папу отравили иезуиты.

Новый папа, Климент ХIV, долго оттягивал обнародование указа о закрытии Общества Иисуса, но в июле 1773 года решился на это.  Постановление гласило, что всякая деятельность ордена иезуитов прекращается, оно ликвидируется повсеместно и навсегда.  Климент ХIV хорошо понимал, что подписывая этот указ, он подписывает смертный приговор себе.  Здоровый, энергичный человек, он действительно стал быстро чахнуть и в сентябре 1774 года умер.  Иезуиты научились не оставлять следов своих преступлений.  И те, кто обвиняют их в отравлении Климента ХIV, не располагают никакими доказательствами.  Фактом остаётся лишь то, что иезуиты всегда находились рядом с папами.  В течение первых двух веков существования Общества Иисуса, среди кардиналов почти всегда был как минимум один иезуит.  Зачастую близкие родственники пап являлись членами ордена Лойолы, а некоторые папы сами были воспитанниками иезуитов.

Чёрный папа и его бойцы не очень-то испугались указа Климента ХIV.  Заключительные слова секретной инструкции иезуитов «Кто не любит нас, будет нас бояться» — были не пустой угрозой.  Чёрные папы действительно оказались сильнее белых пап.  Последующие первосвященники Рима хотели жить.  К тому же они нуждались в услугах этой организации.  Уже Пий VI, преемник Климента ХIV, покровительствовал членам официально не существующего ордена.  А следующий папа Пий VII издал в 1814 году буллу о возобновлении деятельности Общества Иисуса.  После того как детище Лойолы возродилось, мировые державы неоднократно изгоняли иезуитов со своих территорий, но иезуиты каждый раз возвращались.  Спустя полвека после восстановления Общества Иисуса в правах, очередной папа, Пий IX, вновь заявил, что интересы этого монашеского ордена неразрывно связаны с интересами церкви.

 

469

*

Однокомнатная квартира, в которой жил теперь Скрижаль, находилась на последнем этаже шестиэтажного дома.  Единственное окно его комнаты смотрело прямо на крышу соседнего здания — иешивы.  Далее, за крышами ещё десятка строений, возвышалась колокольня, увенчанная крестом.  Скрижаль поставил письменный стол прямо к окну и просиживал за ним в своих изысканиях часами.  При этом он часто отвлекался и всматривался в детали нового для него городского пейзажа.

Ему не пришлось особо привыкать к холостяцкому быту.  По сути, Скрижаль давно уже вёл жизнь одиночки.  У него появились теперь лишь некоторые дополнительные дела.  Ему нужно было не забывать зайти иногда после работы в продуктовый магазин; по будням — решать, чем поужинает, а в выходные дни — найти что-нибудь в холодильнике на обед.  Когда накапливалось бельё для стирки, он спускался на первый этаж, в прачечную.  Но эти заботы почти не обременяли его.  Ел он мало и был неприхотлив.  Местная пищевая индустрия брала под свою опеку таких непритязательных обывателей; ему оставалось только разогреть уже готовое блюдо.  А над стиркой и сушкой белья за него трудились машины.

 

470

*

Последним из тех пап, чей понтификат интересовал Скрижаля, был Пий IX, который возглавлял католическую церковь с 1846 по 1878 год.  При Пие IX первосвященники Рима лишились светской власти, — они потеряли своё Церковное государство, — и Скрижаль хотел знать, каким образом это произошло.

 

471

*

В ХIХ веке христианский мир был уже не столь наивным и не робел перед угрозами и проклятиями пап.  В то же время стремление самих западных патриархов к мировому господству и к светской власти, как ясно увидел Скрижаль, вовсе не ослабело.  Призраки святого Григория VII с его Диктатом папы и всесильного Иннокентия III если не правили Римской курией, то неизменно были первыми советниками епископов Рима.  Яркое тому свидетельство Скрижаль увидел в действиях Пия IХ.

В середине ХIХ века в Италии началось национальное движение за освобождение итальянских земель из-под власти Австрии и за их объединение в унитарное государство.  Папа Пий IХ выказал себя ярым противником стремления итальянцев к национальному единству.  Он не хотел терять светскую власть и категорически отказывался принять мирные предложения правительства Сардинского королевства, вокруг которого объединялись национальные силы Италии.  Пий IХ заявил, что умрёт, но не откажется от прав на владения Церковным княжеством.  В марте 1860 года его подданные — противники средневековых методов правления пап — провели всенародное голосование по вопросу о государственном устройстве своей страны.  Жители церковных земель в подавляющем большинстве высказались за присоединение к королевству Сардинии и Пьемонта, во главе которого стоял король Виктор Эммануил II.

Пий IХ поступил в соответствии с назиданиями Иисуса, — не по заповеди всепрощения, а согласно воинственному совету купить меч.  Для сохранения целостности своего княжества Пий IХ завербовал двадцать тысяч наёмников, но королевские войска Сардинии и Пьемонта разбили его армию.  Во власти папы остался только Рим с окрестностями.  Разгневанный Пий IХ отлучил от церкви своих обидчиков.  А национальный парламент, созванный в 1861 году, провозгласил Виктора Эммануила II королём объединённой Италии и назвал Рим будущей столицей государства.  В ответ на это радостное для итальянцев событие папа проклял первого итальянского короля.

 

472

*

Пий IХ нашёл, чем поразить своих недругов.  В этот раз он действовал не по заветам Иисуса.  Папа не потратился на продолжение кровопролитной войны по причине очевидности её результатов, но не впал и в другую крайность: не подставил бьющим вторую щеку.  Умалять себя перед народом, подобно дитяти, чтобы оказаться возвышенным в небесном царстве, Пий тоже не стал.  В пику своим притеснителям он решил дополнить учение католической церкви догматом о непогрешимости папы.  И Скрижаль не мог упрекнуть Пия в безрассудной заносчивости.  Если признавать, что заявления Иисуса: «Я — свет миру», «Я — путь и истина и жизнь» отвечают реальному положению вещей, и если верить, что римский епископ является наместником Христа на земле, то можно согласиться и с тем, что этот наместник всегда прав.

Вскоре после неудачной попытки Гарибальди овладеть Римом Пий IХ созвал в Ватиканском дворце вселенский собор, в повестку которого входило обсуждение догмата о непогрешимости папы.  Более пятидесяти епископов, несогласных с такой постановкой вопроса, покинули Рим.  Но этот протест не помешал Пию довести задуманное до конца.  18 июля 1870 года большинством голосов — 533 против двух — собор принял этот догмат.  Скрижаль выписал из постановления собора и занёс в картотеку велеречивый и маловразумительный главный пассаж:

 

Верно держась Предания, полученного со времён возникновения христианской веры, во славу Бога и нашего Спасителя, для прославления католической религии и спасения всех христиан, с одобрения Святого Собора, мы учим и определяем как догмат, открытый Богом, что Римский Понтифик, когда он говорит ex cathedra, то есть когда исполняя свои обязанности учителя и пастыря всех христиан, определяет в силу своей верховной апостольской власти, что некое учение, касающееся веры и нравственности, обязательно для всей Церкви, то он обладает с Божьей помощью, обещанной ему лично святым Петром, той непогрешимостью, которой Божественный Искупитель пожелал, чтобы Его Церковь была наделена в определении учения, касающегося веры и нравственности. Следовательно, эти определения Римского Понтифика непреложны сами по себе, а не по причине согласия с ними Церкви. Если же кто-либо — не дай Бог! — посмеет противоречить этому нашему определению, да будет ему анафема.

 

В переводе на общедоступный язык этот новый догмат католической церкви означал, что папа никаким образом не может заблуждаться.  Какие бы решения, связанные с его деятельностью, папа ни принимал, они будут единственно правильными, а сомневающийся в этом рискует навлечь на себя гнев чиновников от веры.

В понтификат папы Пия IX церковь приняла ещё один удивительный по несуразности догмат.  В 1849 году Пий IX обратился к епископам всего мира с просьбой высказать своё мнение о том, была ли зачата дева Мария непорочным образом.  Походило на то, что святые отцы каким-то образом оказались осведомлены о подробностях того интимного акта.  Даже если бы они достоверно знали, чтó именно пережила бабушка Иисуса Анна в момент зачатия дочери, для честного ответа им нужно было напрочь отогнать мысли о зависимости своего земного благополучия от расположения к ним Пия: сама постановка этого щекотливого вопроса папой означала, что он ожидает от иерархов услышать положительный ответ.  Конечно, Пий IX получил от своих адресатов то, что хотел.  И 8 декабря 1854 он провозгласил догмат о непорочном зачатии девы Марии святой Анной.

8 декабря 1864 года — ровно через десять лет после принятия догмата о непорочном зачатии Марии — Пий IX издал энциклику Quanta cura, в приложении к которой, названном Syllabus Errorum — «Список Заблуждений», перечислил осуждённые им учения и начинания грешного мира.  Среди них значились пантеизм, рационализм, либерализм, социализм, коммунизм, протестантство, тайные общества и общества по изучению Библии.  Из восьмидесяти параграфов этого приложения Скрижаль выписал заблуждения людей, наиболее показательные для характеристики самогó папы Пия:

 

15 Каждый человек свободен избирать и исповедовать ту религию, которую руководствуясь светом разума сочтёт истинной.

21 Церковь не имеет власти определять, что католическая религия есть единственно истинная религия.

23 Римские первосвященники и вселенские соборы преступали границы своей власти, узурпировали права государей и даже ошибались в определении сущности веры и морали.

24 Церковь не имеет власти применять силу и не имеет никакой светской власти, прямой или косвенной.

42 В случае конфликта законов между двумя властями [светской и церковной] светское право имеет преимущество.

55 Церковь должна быть отделена от Государства, а Государство — от Церкви.

 

Требование оградить философов от осуждения церковью Пий IX тоже заклеймил.  К заблуждениям человечества этот непогрешимый мировой судья причислил также существование светских школ и признание светскими властями гражданских браков и разводов.

 

473

*

До осени 1870 года Пий IХ находился в Риме под защитой французов и был занят подготовкой и проведением того самого собора, который принял догмат о непогрешимости папы.  Стремлению жителей Италии к национальному единству препятствовало в это время лишь то, что их древний город, выбранный столицей объединённой Италии, принадлежал папе.  Король Виктор Эммануил предложил Пию достойную компенсацию за отказ от светской власти над Римом, но папа отверг мирные предложения проклятого им короля.  И Пию пришлось стать свидетелем насильственного процесса отделения церкви от государства.

После ухода французов из папских владений армия Виктора Эммануила легко подавила сопротивление войск Пия и вошла в Рим.  В проведённом референдуме большинство жителей Рима высказались за присоединение своего города к Италии.  Пий IX находился в Ватиканском дворце.  Он проклял тех, кто отняли его владения, и объявил себя узником, хотя его свободу передвижения никто не ограничивал.

13 мая 1871 года итальянский парламент принял закон, который признал за папой верховенство в церкви и право назначать епископов в Италии, но лишал его светской власти.  Парламент гарантировал папе неприкосновенность личности и право установления дипломатических отношений с другими государствами.  В качестве резиденции за епископом Рима остались его дворцы Ватикан и Латеран, а также замок Гандольфо.  Папе и его курии парламент назначил содержание 3 225 000 лир в год.  Пий IX отверг этот закон.  Он заявил, что не признаёт Итальянское государство, отказался от денег и опять объявил себя узником Ватикана.  Через две недели король Виктор Эммануил приехал в Рим, который с этих пор стал столицей объединённой Италии.

 

474

*

В прочитанных трудах по истории папства Скрижаль пытался найти сведения о каких-либо положительных начинаниях западных патриархов, о явленных ими ярких примерах бескорыстной любви и нравственного образа жизни.  Однако из всех деяний преемников апостола Петра он мог назвать самыми достойными разве что некоторые гуманные почины папы Григория I в конце VI — начале VII столетия.  Между тем никаких симпатий к этому человеку Скрижаль не испытывал хотя бы потому, что папа Григорий Великий решительно осуждал интерес христиан к светским наукам; больше того, по его указу уничтожались книги и произведения античного искусства.

На историческом фоне властолюбивых и тщеславных начинаний римских епископов, их равнодушия к нуждам людей и стяжательства, которые характерны для многовековой истории папства, выделялись гуманные стремления папы Иоанна XXIII.  Он стоял во главе Западного христианства с 1958 по 1963 год.  Иоанн XXIII задумал масштабное обновление церкви, а в одной из своих энциклик, от 15 мая 1961 года, он обратился также ко всем людям доброй воли с призывом о сохранении мира на земле.  Но Скрижаль понимал, что любые радикальные перемены в закоснелой в своих грехах и догматах католической церкви обречены на неудачу.  А голос папы в мире, среди развитых людей, значил столь же мало, сколь малый моральный авторитет могла снискать себе духовная власть с многовековым порочным прошлым.  Не далее как в годы понтификата Пия ХII, предшественника Иоанна XXIII, — во время Второй мировой войны — Пий ХII не выказал отношения к преступлениям фашистов против человечества.  Правительства Франции и Англии ещё в начале этой мировой катастрофы обратились к Пию ХII с просьбой осудить нацистов, но папа не сделал этого.  Он объяснил свой отказ тем, что Ватикан не вмешивается в международную политику.  За время всех лет войны Пий ХII так ни разу и не осудил агрессоров-католиков, не протестовал против организованного фашистами методичного уничтожения миллионов мирных жителей Европы.  При этом у него хватило решимости дополнить учение церкви ещё одним фантастическим положением веры.  Ему каким-то образом стало известно, что Бог взял тело девы Марии к себе на небо.  Во всяком случае, в 1950 году — почти сто лет спустя после принятия догмата о непорочном зачатии девы Марии, — непогрешимый Пий ХII провозгласил догмат о её телесном вознесении.  В подлинности этого чуда теперь не мог усомниться ни один правоверный католик.

 

475

*

Скрижаля не покидало чувство, что он изучал историю вселенского, почему-то ещё не очевидного для всех, обмана.  Расставляя по полкам проштудированные книги, он вспомнил о том мальчике из сказки Андерсена, который воскликнул: «А король-то голый!».  Какое отношение вся эта тщета имеет к вере? — удивлялся Скрижаль.  И почему непременно нужно быть духовно подчинённым папе, чтобы понять свою вечную связь с миром? — спрашивал он себя.  Ответы на эти вопросы для него были очевидными.  Порядочный, совестливый человек не наденет папскую тиару и не вступит в орден иезуитов, подумал Скрижаль.  Однако вскоре он заключил, что по отношению к римским епископам его вывод слишком категоричен.

При мысли о папской короне Скрижаль вспомнил, что кардинал Альбино Лучани, который был избран папой в августе 1978 года, отказался надеть её на церемонии возведения его в сан первосвященника.  Это нарушение ритуала не означало отказ от понтификата.  Красный кардинальский берет символизирует готовность его владельца пролить свою кровь ради интересов церкви.  И каждый, кто принимает от папы кардинальский берет, должен быть готов не только к тому, чтобы умереть за церковь, но и к тому, чтобы возглавить её.  И всё же для кардинала Лучани, который взял себе имя Иоанн Павел I, такой поворот в жизни оказался полной неожиданностью.  «Да простит вам Бог то, что вы со мной сделали!» — вырвалось у него, когда конклав избрал его папой.

После вступления на престол Иоанн Павел I, прежде весёлый и жизнерадостный человек, быстро растерял свой оптимизм.  Он явно тяготился саном.  Но для того, кто достиг вершин церковной иерархии, добровольный уход с поста почти так же невозможен, как для иезуитов недопустим выход из Общества Иисуса по своей воле.  И всё-таки у желающего сложить с себя обременительные обязанности всегда есть выход, и даже не один.  Нашёлся он и у Альбино Лучани.  29 сентября 1978 года Иоанна Павла I обнаружили мёртвым в его спальне.  Он умер — говорят, от инфаркта, — в возрасте неполных 66 лет, пробыв папой только 33 дня.

Вывод о том, что совестливый человек не будет стоять во главе католической церкви, Скрижаль счёл слишком категоричным ещё и потому, что увидел нечто совершенно новое в действиях папы Иоанна Павла II — своего современника.  Иоанн Павел II не только отказался от церемонии коронации и от ношения тиары.  Он принял в Ватикане английскую королеву, поднявшись над вековой враждой между главами католической церкви и англиканской; он посетил синагогу в Риме и назвал иудеев старшими братьями; он признал вину католической церкви в массовом уничтожении протестантов во Франции и принёс покаяния за преступления католической церкви — и в эпоху крестовых походов, и во времена инквизиции.

 

476

*

В книгах по истории религий Скрижаль встречал высказывания авторов о том, что заслугой католической церкви является приобщение нецивилизованных народов Европы к культуре и объединение их одной верой.  Он не мог согласиться с такой оценкой хода истории Западного мира.  Он уже хорошо знал, какого рода была духовная жизнь, которую государственная церковь сумела навязать потомкам тех некрещёных жителей Римской империи — быть может недалёких людей, но свободолюбивых и независимых в своих суждениях.  Скрижаль мог посчитать также, на протяжении скольких веков народы Европы пребывали в этом навязанном им церковью невежестве.  Между тем распространению действительно развитой, духовно здоровой культуры — культуры древних греков и древних римлян — церковь сначала всячески препятствовала, а к концу VI века, когда иноверие и свободомыслие в христианской империи были практически подавлены, императоры и духовенство сделали всё возможное, чтобы народы Средиземноморья порвали со своим нехристианским прошлым и забыли о богатейшем наследии античности, забыли навсегда.






____________________


Читать следующую главу


Вернуться на страницу с текстами книг «Скрижаль»


На главную страницу