Ростислав Дижур. «Скрижаль». Книга 1. Изгнания евреев из Франции

___________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

 

 

 

 

 

Изгнания евреев из Франции. Евреев изгоняли из Франции многократно, но каждый раз они возвращались опять. Причём французские короли выпроваживали евреев из страны с выгодой для себя — с конфискацией их имущества — и принимали на жительство также за определённую плату.

 

148

*

История евреев Франции походила на отношения взбалмошной, прихотливой красотки и довольно почтенного возраста кавалера, затесавшегося среди многих её обожателей.  Несмотря на холодность к нему этой крали, он любил её и готов был простить своей желанной всё её коварство и все измены.  Это ветреное создание не раз — когда ей нужны были деньги — делала над собой усилие: манила пальчиком к себе и терпела какой-то час престарелого ухажёра.  Получив же своё звонкой монетой, она опять выставляла его за дверь — до следующего финансового затруднения.

 

149

*

Самые ранние, зафиксированные в картотеке Скрижаля случаи высылки евреев с территории Франции относились к VI веку.  В 558 году епископ города Юзеса, Ферреоль, выслал из своей епархии всех евреев, которые не согласились креститься.  В 576 году так же поступил с иноверцами епископ клермонтский — Авит.  Он объяснил свои действия тем, что должен иметь в подведомственных ему землях единое по вере население.  Таким же образом добились однородности паствы в своих округах епископы Арля и Марселя.

Король Дагоберт I, правивший Франкской монархией в 630-х годах, решил тот же вопрос уже в масштабах страны.  Евреи были поставлены перед выбором: либо немедленно принять христианство, либо покинуть пределы державы.  Подавляющее большинство иудеев предпочли изгнание.  Но спустя какое-то время приверженцы Моисеева закона, по всей видимости, стали постепенно возвращаться во Францию, так как при Карле Великом они проживали здесь, и в немалом числе.

В 673 году на юге Франции — в землях, которые находились в вассальной зависимости от вестготов, — был приведён в исполнение эдикт короля Вамбы.  Этот указ также вынуждал иудеев либо принять христианство, либо удалиться.  Однако здесь, на юге Франции, возникло сильное противодействие этому эдикту со стороны графов и духовенства, которые увидели в нём угрозу благосостоянию страны.  Но восстание было подавлено, а евреи — изгнаны.  Тем не менее не прошло и десятилетия, как выдворенные потомки Израиля вернулись в эти места опять.

 

150

*

После того как религиозный фанатизм, вызванный крестовыми походами ХI века, поутих, гонения на евреев во Франции прекратились.  Лишь кое-где оставались ещё некоторые унизительные для них местные традиции.

В городе Безье до середины ХII века существовал обычай бросать в евреев камни во время пасхальной недели.  А чтобы горожане случайно о том не забыли, священники города начиная с последних недель поста напоминали прихожанам о якобы существующем для христиан долге нападать на тех, кто распяли Иисуса и не признавали святость девы Марии.  Лишь в 1160 году местный епископ Вильгельм удовлетворил ходатайства евреев Безье и запретил такие избиения.  Известно также, что с этих пор евреи выказывали свою признательность епископу Безье в виде ежегодного денежного взноса.

Евреям Тулузы об их исторической вине напоминали в ту же пасхальную неделю иным способом.  В великую пятницу — в день распятия Иисуса — старейшина еврейской общины должен был являться к местной церкви, где тулузский граф принародно отвешивал ему пощёчину.  Но и в Тулузе этот старый обычай заменили в начале ХII века ежегодной денежной повинностью.

 

151

*

К концу ХII века, после крестовых походов, стали настойчиво распространяться слухи, что евреям для их ритуальных целей необходима христианская кровь.

Первое во Франции обвинение иудеев в убийстве с ритуальной целью случилось в городе Блуа.  Накануне пасхи служитель здешнего мэра заявил, что стал очевидцем того, как евреи бросили в реку труп христианского младенца, которого они распяли перед праздником.  Он уверял, что даже его лошадь учуяла злодейство: прекратила пить из реки и встала от страха на дыбы.  Всех живших в Блуа иудеев заключили в тюрьму.  И всё же местные власти сомневались в справедливости обвинения.  Выявить истину решили способом, который предложил местный священник.

Чтобы узнать, не лжёт ли служитель мэра — единственный, если не считать лошадь, свидетель обвинения, — его отвели к реке и посадили в лодку, наполненную водой.  Судьбу евреев решало, пойдёт лодка ко дну или нет.  Лодка осталась на плаву.  На основании этого евреев Блуа обвинили в содеянном преступлении и осудили на смерть.  Приговорённые к сожжению на костре они получили шанс спасти жизнь принятием христианства.  Но почти все осуждённые отказались от этого предложения.  И 26 мая 1171 года евреи Блуа — тридцать один человек — погибли в огне.

 

152

*

Сборник стихов Скрижаля находился в производстве уже больше года.  За это время издательства успели освободиться от контроля государственного ведомства, которое надзирало за ними, но вместе с тем они потеряли и стабильный источник финансирования.  Чтобы заработать, издательства переориентировались на вкусы массового читателя.  Выпуск книг, не суливших быстрых и высоких доходов, сворачивался.  Типографские станки, которые ещё несколько лет назад печатали только идеологически стерильную продукцию, теперь безостановочно шлёпали бульварные тексты.  Эти издания паковались в роскошные глянцевые обложки с красочными изображениями свежепролитой крови, обнажённых дев, дымящихся пистолетов и страшных чудовищ.

Стихи Скрижаля были уже набраны и готовы к печати, однако выход книги — оплаченный, но малоприбыльный для производителя, — переносился с текущего месяца на следующий, а затем опять откладывался на неопределённый срок.

 

153

*

С конца ХII века отношения между королевской властью во Франции и гонимым племенем Иакова принимают чрезвычайно динамичный характер.  Двери, ведущие в апартаменты этой прихотливой красотки, начинают хлопать за входящим и вылетающим оттуда нелюбым, но денежным селадоном всё чаще и чаще.

 

154

*

14 марта 1181 года, вскоре после получения французской короны, пятнадцатилетний Филипп Август приказал арестовать всех евреев, которые находились в тот субботний день в синагогах.  Поверил ли юноша слухам о том, что иудеям жизненно необходима христианская кровь, или же просто воспользовался этими пересудами как предлогом — теперь не узнать, но достоверностью молвы король, по-видимому, и не интересовался.  Филипп повелел отнять у задержанных евреев деньги и одежду, а за освобождение ограбленных таким образом пленников затребовал от их единоверцев в качестве выкупа пятнадцать тысяч серебряных марок.  Евреи собрали королю эти деньги — и арестованные получили возможность ещё какое-то время походить по французской земле.  Затем Филипп освободил своих христианских подданных от всех долгов иудеям.  Должники возвратили лишь пятую часть тех сумм, которые с них причитались, но уплатили не кредиторам, а в королевскую казну.  В апреле 1182 года Филипп издал эдикт об изгнании евреев из страны — и в июле того же года всех приверженцев Моисеева учения вынудили покинуть Францию.  Опустевшие синагоги были приспособлены под церкви.  А выручка от конфискованного и проданного имущества изгнанников, опять же, поправила королевские финансы.

Когда Филипп Август стал старше, он, очевидно, избавился от предрассудков, а быть может и пожалел о своих легкомысленных юношеских выходках, которые лишили государственный бюджет важной статьи дохода.  Как бы там ни было, в 1198 году он милостиво разрешил евреям возвратиться в подвластные ему земли.  Особыми указами король узаконил их торговые и ссудные операции, оговорив при этом суммы вносимых в казну налогов за каждую сделку.  А спустя несколько лет наиболее состоятельных евреев обязали присягнуть на Торе и дать письменное ручательство своим имуществом не только в уплате ежегодных взносов в королевскую казну, но и в том, что по крайней мере в течение оговорённого срока они не уедут из страны.

 

155

*

В последующие десятилетия евреи Франции также всецело зависели от прихоти королей и то обретали покой, то опять подвергались преследованиям.

Филипп Красивый, к которому в 1285 году перешла корона Франции, в течение всего своего пребывания у власти озабочен был пополнением постоянно пустующей казны.  Он покусился, и довольно успешно, на доходы папы и на богатства Французской церкви; он продавал и отдавал в аренду различные должности, облагал налогами товары и недвижимость.  И всё-таки денег на содержание королевского двора катастрофически не хватало.

Летом 1306 года, когда казна оказалась почти пустой, Филипп решил оздоровить финансы уже испробованным его предшественниками способом.  22 июля евреев арестовали и объявили, что они обязаны в течение месяца покинуть пределы страны.  Взять с собой им разрешили только ту одежду, которая была на них, а денег — по 12 су на человека.  Так Филипп завладел всем движимым и недвижимым имуществом евреев.  Как некогда его прадед Филипп Август, он освободил христиан от уплаты долгов изгнанникам, но в деле извлечения личной выгоды пошёл гораздо дальше прародителя: Филипп Август предъявил права только на пятую часть задолженностей французов, а Филипп Красивый потребовал от своих подданных внести в королевскую казну все невозвращённые иудеям суммы.

Средства, вырученные с помощью этого грабежа, похоже, не вывели короля из финансовых затруднений.  Пару лет спустя жертвой его стяжательства пал духовно подчинённый папе рыцарский орден храмовников, который обладал огромными богатствами и значительными земельными владениями во Франции.  Хитростью, подкупом и пытками из нескольких членов этого ордена были добыты нужные королю показания.  Около пятнадцати тысяч храмовников оказались в тюрьме, где большинство из них нашли смерть, а пятьдесят шесть человек во главе с великим магистром ордена были сожжены.  Судя по всему, короля Франции интересовало не вероисповедание избираемых жертв, а только их имущество.

И всё же Филипп не был законченным скрягой.  В декабре 1307 года, после изгнания евреев, он подарил своему кучеру здание парижской синагоги.

 

156

*

После смерти Филиппа Красивого французский престол перешёл к его сыну, Людовику X.  Новый король вспомнил о некогда выдворенных из Франции приверженцах Моисеева закона — и в июле 1315 года, после девяти лет изгнания, они получили всемилостивейшее разрешение вернуться в страну.  При этом Людовик выставил евреям условия, на которых им разрешалось снова появиться здесь.  За одно лишь право ступить на французскую землю они должны были изрядно раскошелиться.  И факт получения Людовиком более ста тысяч ливров только по этой статье дохода говорил Скрижалю о том, что немалое число сынов и дочерей народа Израиля откликнулись на зов Парижа.  Согласно тем же требованиям короля, синагоги и кладбища, оставленные изгнанниками девять лет назад, могли перейти к ним опять лишь на условиях выкупа этой недвижимости по её полной стоимости.  Если же возвращение старых молитвенных домов и кладбищ было по каким-то причинам невозможно, Людовик обещал продать евреям для соответствующих нужд новые земельные участки.  Окончательно сразило Скрижаля то, что одним и тем же официальным актом король и зазывал потомков Израиля, и оговаривал возможность их нового изгнания.  Впрочем, выставленные Людовиком условия могли казаться евреям знаком благоволения к ним в сравнении с бесцеремонностью действий предыдущих французских монархов.  Этот более гуманный правитель пообещал в случае очередного изгнания иудеев — по прошествии двенадцати лет — дать им годичный срок для сворачивания дел и вывоза из страны всего своего имущества.

В 1322 году корону Франции получил Карл IV, который откровенно проигнорировал обязательства своего почившего брата Людовика.  В июле 1324 года — за три года до истечения обещанного евреям двенадцатилетнего безмятежного срока жительства — их опять изгнали из страны с конфискацией имущества.

 

157

*

Скрижаль держал наконец в руках сигнальный экземпляр своей книги, ещё пахнущей типографской краской.  Всего пару лет назад подобное казалось ему почти несбыточным.  Теперь же в гамме чувств, которые он испытывал, перелистывая странички своего поэтического сборника, доминировала другая убеждённость, значительно окрепшая за последнее время.  Издание его стихов, не вписывающихся в общепринятые каноны, служило ему весомым доказательством того, что целеустремлённый человек в состоянии достичь своего, каким бы невозможным поначалу замысел ни казался.  К нему пришла уверенность, что сама постановка некой цели является признаком реальности её достижения.  Нужно только настойчиво идти к намеченному рубежу, не изменяя при этом известным нравственным нормам.  Это убеждение давало Скрижалю силы и надежду на то, что и более трудная задача, стоящая перед ним, разрешима.

 

158

*

В 1356 году в битве с англичанами при Пуатье французский король Иоанн II по прозвищу Добрый потерпел сокрушительное поражение.  Он попал в плен и был увезён в Лондон.  Англичане, которые хозяйничали на западе Франции, потребовали за освобождение пленённого монарха выкуп в три миллиона золотых экю.  Страна оказалась в критическом положении: начались волнения среди городских жителей, недовольных порядком взимания налогов; в 1358 году восстал Париж; в том же году вспыхнуло восстание крестьян, которые не выдержали гнёта и принялись дико мстить своим хозяевам.  К тому же опять возобновилась война с Англией.

В это время сын короля Иоанна, Карл, пытался удержать от распада трещавшую по всем швам страну.  Для выкупа отца из плена Карл нуждался в деньгах.  И он вступил в переговоры с евреями, с тем чтобы вернуть их во Францию.  Однако и в этот раз приглашение не ограничилось требованием уплаты денежного сбора, а включало в себя также и условия будущего изгнания евреев.  Минимальный обещанный им срок жительства на французской земле составил теперь двадцать лет.

Скрижаль был уже достаточно посвящён в перипетии этого делового романа между королевской властью в Париже и скитавшимся по миру народом Израиля.  Поэтому его не столь поразили условия их нового полюбовного контракта.  Единственное, что ему захотелось уточнить, — какую долю в собранных Карлом трёх миллионах экю составили еврейские деньги.  Таких сведений он не нашёл, но к ответу на этот вопрос подступился с другой стороны.  За право поселиться во Франции каждая еврейская семья должна была уплатить четырнадцать золотых флоринов.  По расчётам Скрижаля, еврейские деньги никак не могли составить даже десятой части необходимой Карлу суммы.  Тем не менее обращение мятущегося Парижа к изгнанным иноверцам и готовность изгнанников немедленно вернуться весьма выразительно характеризовали тяжесть положения обеих сторон, заинтересованных в этом договоре.

 

159

*

Таким образом евреи опять поселились во Франции и в 1360 году получили довольно прогрессивную для тех времён хартию прав.  К чести Карла, который даровал им эту конституцию, он не нарушил условия договора с иудеями ни будучи наследником престола, ни после своего коронования.  И что особенно важно, с учётом прецедентов, король не умер до истечения оговорённого соглашением срока и не был свергнут с престола, а прожил все эти двадцать лет.  Однако не больше того.  В 1380 году Карл V, заслуживший прозвище Мудрый, скончался.

Французский престол перешёл к двенадцатилетнему сыну умершего короля — Карлу VI, который впоследствии получил прозвище Безумный.  На время малолетства короля управление страной было поручено четырём герцогам и выбранному ими совету.  С переменой власти начались смуты и еврейские погромы.  В 1388 году, когда королю исполнилось двадцать лет, он объявил, что будет управлять страной без чьей-либо помощи.  Но вскоре у Карла стали случаться припадки безумия.  Периоды помутнения рассудка становились всё более продолжительными.  Поэтому времена самостоятельного правления короля чередовались с периодами перехода реальной власти к его советникам и родственникам, которые боролись между собой за верховные права.

В сентябре 1394 года Карл VI от своего имени издал очередной в подобном ряду указ о поголовном выселении евреев с территории Франции.  При этом он сослался на неоднократно поступавшие к нему жалобы на дурное поведение иудеев по отношению к христианам.  Скрижаль склонен был думать, что король издал данное распоряжение будучи в здравом рассудке.  Во всяком случае, оно мало чем отличалось от подобных указов предшественников Карла на престоле, которые не страдали от припадков безумия.

 

160

*

После изгнания 1394 года запрет на проживание евреев во Франции строго соблюдался.  Только три столетия спустя, с развитием духа веротерпимости, в стране опять стали появляться еврейские поселения.  Во времена королевской власти Людовика XV евреи хотя и должны были иметь особые паспорта, но жить могли по всей территории Франции.  В 1784 году, при Людовике XVI, последовала отмена особого поголовного налога с иудеев, а 27 сентября 1791 года решением Национального собрания они были уравнены в правах со всеми жителями страны.

 

161

*

Событийная канва дальнейших контактов между остепенившейся с годами верховной властью Франции и прежде едва терпимым ею племенем Иакова отразила небывалый поворот в этих отношениях.  Скрижаль занёс в свою картотеку наиболее яркие сведения, которые характеризовали новые времена.

Осенью 1830 года французское правительство внесло на рассмотрение парламента предложение о выделении средств на культ евреев, подобно тому как государство финансировало христианскую церковь.  Это ходатайство министр народного просвещения объяснил тем, что истинный дух христианства есть веротерпимость и милосердие.  Голосá депутатов разделились, но вопрос был решён положительно.  Парламент постановил, чтобы с 1 января 1831 года служители культа иудеев получали содержание из государственной казны.

В 1835 году, когда Базельский кантон в Швейцарии отказал французскому еврею Валю в праве покупки земли, Франция разорвала заключённый с Базелем торговый договор и прервала все контакты с этим швейцарским государством.  Французский король Луи Филипп, комментируя свой шаг, заявил, что счастлив преподать Европе урок справедливого отношения к евреям и что он с таким же удовольствием, как сами евреи, встретит весть о провозглашении их равноправия среди всех народов.

Крайнюю принципиальность в вопросе подписания торгового договора со Швейцарией проявил и французский император Луи Бонапарт, Наполеон III.  В 1862 году он отказался заключать такое соглашение до тех пор, пока в пределах Швейцарии не прекратят ограничивать права французских евреев.  Луи Бонапарт обращался также к бухарестским властям в защиту бесправных и преследуемых в Румынии приверженцев Моисеева учения.  Своё расположение к евреям он выказал тем, что в 1862 году преподнёс в дар еврейской общине Парижа свиток Торы.  При этом император лично пожаловал в главную парижскую синагогу в сопровождении императрицы и всего двора.

Жизнь французских евреев не стала с этих пор безмятежной.  Направленные против них выступления случались во Франции и до, и после столь трогательного императорского жеста.  Так, яростная антисемитская кампания развернулась в стране в самом конце ХIХ века.  И всё-таки значительной поддержки ни в народе, ни у властей эти выпады не находили.  Так, спустя четырнадцать веков, словно прошедших перед глазами Скрижаля, отношения французских властей к евреям — некогда нетерпимые, меркантильные, с многочисленными сценами издевательства и насилия — стали исключительно платоническими.

 

162

*

Скрижаль решил уволиться из кооператива.  В последние месяцы он работал много и тяжело и дал себе слово, что после завершения проекта порвёт с карьерой программиста.

На уговоры коллег не уходить он виновато разводил руками и отвечал, что его решение окончательное.  Порвав со службой, Скрижаль впервые в жизни почувствовал себя в высшей степени свободным человеком.  Характер этой независимости не очень вязался с обыденным смыслом понятия «свобода», — он бросал работу, чтобы трудиться ещё больше, не получая за это никакого денежного вознаграждения.  Однако теперь он мог заниматься действительно интересующим его делом.  Как вольнонаёмный гребец, который решился на пожизненный каторжный труд, он обладал правом выбрать себе галеру.  Скрижаль уже понимал свободу как добровольную, осознанную неволю, но саму возможность выбора повседневной привязанности расценивал как великое счастье.

Он мог позволить себе не думать какое-то время о деньгах.  Хорошо заработав за последние полтора года, он стал казаться себе богатым человеком.  Скрижаль поинтересовался стоимостью недвижимости в Туле и выяснил, что мог бы купить две хорошие квартиры.  Но он знал о существующих ещё с прежних советских времён строгих ограничениях на приобретение жилой площади и подозревал, что порядки остались в силе.  Он побывал в юридической консультации, и его худшие предположения подтвердились.  Законы России не давали ему возможности честно потратить честно заработанные деньги.  Хотя квартира, в которой он жил с женой и сыном, принадлежала не ему, не его семье, а государству, он был здесь прописан и покупать другое жильё не имел права.  Дама, которая вела приём в юридической консультации, дала ему понять, что единственный более или менее легальный путь покупки квартиры для него лежит через оформление развода с женой.

Скрижаль не хотел подстраивать свою жизнь под существующие в законах лазейки и тем более не собирался давать взятки, чтобы обойти нелепые законы таким неприемлемым для него образом.  И он оставил мысль о покупке квартиры.  «Быть может, это и к лучшему», — подумал он.  Скрижаль даже испытал облегчение, когда понял, что не будет обременён излишними хлопотами.  Почти на все заработанные деньги он купил государственные казначейские обязательства, которые обещали невысокий, но гарантированный доход.  По его расчётам, на эти средства он мог содержать семью и заниматься своим делом если не до конца жизни, то в течение двадцати или по крайней мере десяти лет.






____________________


Читать следующую главу


Вернуться на страницу с текстами книг «Скрижаль»


На главную страницу